Королева голод (сборник)

Менес давно почувствовал, что висит на волоске и успел отправить большой отряд своих единомышленников за пределы Египта. Жрецы запрещенного культа должны были поселиться в других землях и продолжать поклонение Безымянному Сияющему.

Англия. Графство Нортумберленд.

Монах, который призывал барона Бэкона покаяться перед смертью в совершенных грехах, так ничего и не добился. Высокий, седой как лунь старик смотрел мимо иезуита с вершины сложенных для костра поленьев.

Облик барона, привязанного к толстому столбу, мог вызвать только жалость и сочувствие. Изможденное морщинами лицо Бэкона кривила гримаса боли, а на кистях рук и голенях отчетливо виднелись следы страшных пыток.

Однако среди толпы, собравшейся поглазеть на казнь, не нашлось ни одного человека, который бы сочувствовал старику с бумажной митрой еретика на голове. Презрение, ненависть и страх, витавшие в воздухе, казались осязаемыми.

В ожидании начала казни люди делились слухами о страшных находках, сделанными инквизиторами в подвале баронского замка. Говорили о сотнях жертв принесенных Конрадом Бэконом и его собратьями неведомому божеству, мерзких оргиях, которые долгие годы проходили под мрачными сводами подвала и намерении барона возродить древний, запрещенный еще во времена фараонов культ.

С особым почтением в толпе упоминалось имя посланника Святого Престола, раскрывшего замыслы Бэкона и успевшего помешать ему свершить последний ритуал, целью которого был вызов из бездны веков ужасного демона.

Те, кто готов был молиться за здоровье отца Гийома, не подозревали, что полномочный представитель Папы находится совсем рядом. Оставаясь незаметным, в своем плаще с глубоким капюшоном Гийом Монтефальский руководил казнью.

Едва заметным взмахом руки он отдал приказ командиру лучников. Сразу с нескольких сторон вспыхнули воткнутые между поленьями обрывки пакли. Ветреная погода способствовала тому, что пламя разгорелось за считанные секунды.

Несмотря на специфику своей работы, отец Гийом так и не привык к сценам насилия. Он не стал дожидаться, пока огонь доберется до самого барона, выбрался из толпы и скрылся в хитросплетениях городских переулков. Этим же вечером, в неприметном домике на окраине города состоялась встреча Гийома с незнакомцем. Одетый в костюм бедного ремесленника, тот обладал манерами аристократа и обращался к посланнику Святого Престола, как начальник.

– Церковь никогда не забудет оказанных ей вами услуг, любезный Гийом. От себя лично я поздравляю вас с окончанием процесса над величайшим из еретиков. Вы, как всегда, действовали безукоризненно.

– Не могу принять поздравлений Ваше Преосвященство, поскольку чувствую, что не довел дело до конца.

– Разве казнь барона не стала логическим завершением всего?

– К сожалению нет. Я не смог понять природу зла, носителем которого были Бэкон и его люди. Мне не дают покоя несколько деталей…

– Полно, Гийом! Каких еще деталей? Бэкон успел поболтать напоследок?

– Ему заблаговременно вырвали язык, – полномочный представитель Папы откинул капюшон, обнажив лысую голову. – Но меня волнует то, что он успел сделать раньше. Бэкон был готов к тому, что мы ворвемся в его замок. Он ждал нас и заблаговременно помог бежать своему сыну, который, я уверен, продолжит богомерзкое дело отца.

– Если Конрад Бэкон оказался настолько дальновидным, то почему не скрыл следы своих злодеяний?

– Не видел в этом необходимости. Я помешал ему довершить начатое и только. Под пытками несколько сподвижников барона сознались в том, что демон будет вызван из ада последователями Бэкона через шесть столетий и прокатится по земле неистовым ураганом, пожиная обильный урожай человеческих жизней.

– У каждого из нас своя, отведенная Богом миссия, – пожал плечами кардинал. – Если у Конрада Бэкона через шесть веков найдутся последователи, то родятся и те, кто продолжит дело Гийома Монтефальского!

– Я не сомневаюсь в том, что сила Святой Церкви будет расти с каждым годом, но как остановить то, чего нельзя постигнуть?

– Вы опять о деталях?

– Я осматривал тела жертв Бэкона и понял, что все они не были убиты, а умерли от загадочной болезни. Их кожа покрыта язвами, а головы напрочь лишены волос. Кровь, которую почти всегда используют дьяволопоклонники, для божества, которому служил барон, ничего не значит.

– Хм… Бескровный убийца?

– Я долго копался во многих монастырских библиотеках, – продолжал Гийом, – но так и не нашел ничего похожего на символ, которому поклонялся Конрад Бэкон.

Монах опустил палец в стоявший на столе кувшин с водой и начертил на досках что-то похожее на цветок с тремя лепестками. – Возможно, мне понадобится время, чтобы продолжить эти исследования.

– Этим займутся другие, дорогой Гийом. Вы в очередной раз одержали верх над злом, но в мире есть и другие Бэконы. Что касается этой змеи, то у нее вырван ядовитый зуб.

– Я очень хотел бы разделить вашу уверенность…

Год 1942. Плоешти. Румыния.