Королева яда

— Дала сбежать? — Айлет покачала головой и тут же закрыла глаза, голова закружилась, и перед глазами потемнело. Фендрель не видел ее бой с Трупным ведьмаком? Он не видел, как она пыталась убить его?

Фендрель смотрел на нее с таким презрением, что она ощущала это и с закрытыми глазами.

— Ты должна быть мертва, — сказал он. — Ты, ведь ты — единственный риск для жизни их королевы. Ты должна быть мертва.

Айлет приоткрыла глаза, посмотрела сквозь ресницы на венатора-доминуса. Он посмотрел ей в глаза и медленно покачал головой.

— Значит, ты еще нужна ей. Потому твоя жизнь стоит риска, — он чуть скривил губы. — Я должен убить тебя сам. Мы все еще сможем убить ее, отрубить снова ее голову. Она будет в этот раз в плену навеки, ее не сможет оживить родственник. Может… может…

Он был безумен. Хоть и с сильной волей и каменным лицом, он был безумен. Айлет смотрела в те глаза и видела бурю безумия в них, и она с трудом подавила желание пришпорить коня и умчаться подальше. Но он точно погонится. Он отыщет ее, убьет, погубит… и обречет их всех, лишив их последнего шанса покончить с Одиль.

И Айлет замерла, напряженная, боялась двигаться.

Ее лошадь оступилась, дернула седло. Айлет невольно потянулась к гриве… и шипы в рукавицах впились в кожу, пронзили до костей. Она застонала, заскулила и затерялась снова в агонии, откуда не могла сбежать. Ее разум заполнился красным.

Когда зрение прояснилось, и она смогла думать и чувствовать не только боль, Фендреля уже не было рядом с ней. Он ехал впереди, общался с одним из своих. На его месте, когда Айлет повернула утомленную голову вправо, оказался Кефан, сжимающий поводья ее лошади. В отличие от Фендреля, он смотрел на нее прямо, встретил ее взгляд с тревогой.

— Не смотри на меня так, — прорычала она.

— Как? — он дважды моргнул.

— Будто ты переживаешь. Ты с ними. Ты помогаешь им. Не нужно переживать за меня.

Венатор глубоко вдохнул и отвел взгляд на дорогу. Он смотрел на доминуса. Они ехали пару минут, и он тяжко вздохнул и сказал:

— Я переживаю, ди Фероса. И я помогу тебе. Если смогу.

— Поможешь? — Айлет чуть не подавилась от неприятного смеха, подступившего к горлу. Она приподняла ладони. — Если хочешь помочь, сними это.

Кефан покачал головой.

— Ты знаешь, что я не могу. Пока что. Нужно выждать шанс, — он взглянул на нее. — Венатрикс Дарил… мы учились вместе в каструме Брекар. Мы были учениками вместе. Ты…?

Айлет скривилась.

— Я не убивала ее, если ты об этом. Она умерла, защищая себя. Потому что я не могла защититься.

Он кивнул. Она не знала, поверил ли он ей. Что Фендрель говорил ему и другим? Фендрель умел говорить жуткую ложь убедительно, заставляя поверить в нее, заставляя желать поверить ему. Он верил в себя. Это делало его ложь опаснее.

Айлет медленно выдохнула носом и посмотрела на пейзаж вокруг. Они ехали по тропе среди холмов, избегая долины. Что-то в окрестностях было знакомым.

— Мы… едем в Кро Улар? — спросила она.

Кефан кивнул. Она заметила краем глаза, не глядя на него.

— Мы уже недалеко, — сказал он и понизил голос, словно боялся, что его услышит даже Айлет. — Доминус надеется, что Ведьмин лес замедлит Жуткую Одиль. Он надеется, что мы догоним их до того, как они пересекут Великий барьер. Но Трупный ведьмак замедлил нас на несколько часов, и…

И Одиль с ее свитой Дьяволов могла уже давно уйти, погрузиться в темные ядовитые глубины Ведьминого леса. Но тот жуткий воздух не отравит легкие Одиль, ведь она одна повелевала обливисом. И Ведьмин лес… он примет ее как давно потерянную сестру?

Их лошади поднимались по склону, и Айлет узнала место. С вершины холма они увидят долину, где был Кро Улар. Развалины Королевской дороги будут тянуться дальше. И за башней будет ждать темная масса Ведьминого леса.

Айлет посмотрела вперед, Фендрель добрался до вершины. Он остановил коня. Она нахмурилась. Что-то в том, как он сидел в седле, как держал плечи…

Что-то было не так.

Кефан тоже это ощутил, она видела это по тому, как он сжал поводья ее лошади, заставив лошадь тряхнуть головой. Они поднимались по склону, достигли вершины. Оттуда они посмотрели на Долину Крови и глаз.

Перед ними лежали развалины башни, какими они были двадцать лет. А за ними… за ними…

Айлет глядела. Моргнула и посмотрела снова. Она не могла поверить в то, что видела, не могла принять реальность увиденного.

Лиственный лес пропал. Он сменился лесом из сияющего камня.

В воздухе кружилось нечто, похожее на пепел. Но пепел не блестел темной магией, отражая свет. Это был не пепел. Это был обливис.

Что это значило? Великий барьер был разрушен? Ведьмин лес пробивался? Но это не выглядело как работа Ведьминого леса. Не было лоз, ран на деревьях, откуда текла жижа. В том месте была жизнь.

Тут жизнь пропала.

Только один человек мог сделать это. Только у одного человека была такая сила. Айлет снова видела перед глазами тощее обгоревшее тело Ведьмы-королевы на плите, ее шея еще была в крови от сросшейся раны, обливис пульсировал в конечностях. Она выглядела хрупкой тогда, словно порыв ветра мог разбить ее. Но она уже явно не была хрупкой.