Королева Камилла

Она откланялась, как только позволили приличия.

К шести вечера по поселку распространился слух, что королеве осталось жить шесть месяцев – две недели – считанные дни, что она-де умирает от сердечного расстройства – лейкемии – туберкулеза. Еще несколько часов – и новость о ее неминуемой смерти достигла принца Чарльза. Маддо Кларк сообщил ему это у ларя с морожеными продуктами в Грайсовом магазине «Еда для вас».

– Сожалею насчет вашей мамы, – сказал Маддо, – я видел ее только сегодня, еще подумал, что-то у нее зеленовато вокруг ротика.

Чарльз отступил на шаг, отброшенный пивным выхлопом Маддо.

– Да, она очень настрадалась, но теперь с ней все будет в порядке.

– Это будет милосердное освобождение, – сказал Маддо.

Чарльз нахмурился. Зубная боль, конечно, не сахар, но чтобы мамин зуб выжал слезу из Маддо Кларка?..

– Вам, должно быть, тяжко, – продолжал Маддо, – учитывая, как вы близки с вашей мамашей.

– Ну разумеется, порадуешься, когда все позади, – признал Чарльз, безуспешно роясь в ларе в поисках экологически чистого мороженого цыпленка.

– Не можете видеть, как она страдает, да? – Маддо возложил татуированную руку Чарльзу на плечо.

Чарльз бросил поиски экологической курятины, да к тому же инструкция по готовке инкубаторских цыплят была все равно написана по – китайски – по его мнению. Принц направился дальше по проходу в зеленной отдел.

Маддо двинулся следом.

– Я вот так и не оправился после мамашиной кончины. Как ей заплохело, пришлось вызывать пожарных, чтобы вынести ее из спальни.

– Зачем? – удивился Чарльз.

– Она была довольно основательная леди, – объяснил Маддо. – Под конец весила двести пятьдесят кило с хвостиком.

– Какой кошмар, – сказал Чарльз.

– Она же не виновата! – рассердился Маддо. – Никто не может управлять своими железами, так?

– Абсолютно никто, – согласился с ним Чарльз. – Я имел в виду, какой кошмар для вас.

– Я на нее молился, – продолжал Маддо, всхлипнув. – Когда мы ее хоронили, в могилу ветром закинуло коробку от пиццы. Это была весточка от мамы, что у нее все хорошо.

Чарльз опустил корзинку на пол и обнял Маддо, который уже не владел собой; на них начали оглядываться.

– Уж как она пиццу любила. За вечер по три уговаривала. – Маддо снова всхлипнул. И будто литанию, завел перечислять любимые матерью сорта пиццы: – Гавайская, пять сыров, пепперони с добавочным луком. Каждый вечер, точно, как часы, приезжал пикапчик с пиццей. Я с тех пор все время пьяный.

Маддо уже промакивал глаза Чарльзовым носовым платком.

– Так уж вы ухаживайте за своей мамулей, а если я в силах хотя бы что-то помочь, чтобы ваша мама в свои последние дни или недели радовалась, только скажите.

Чарльз растерялся. Он ничего не мог понять. Почему мать не сказала ему, что смертельно больна? Он-то поверил, что все дело в зубе. Выйдя из магазина, так ничего и не купив, Чарльз налетел на брата Эндрю, вышагивавшего под ручку с худющей рыжей дамочкой в бриджах и на высоких каблуках.

Не успел Чарльз завести разговор о матери, Эндрю отрекомендовал:

– Чарли, это Марсия Бойкот, или, как ее назвали в «Мандовых новостях» [27], Мальчия Бойкот. – Он пихнул Чарльза и засмеялся: – Врубаешься, да?

– Такая несправедливость, – сказала Марсия, предполагая, что Чарльз в курсе ее печальной славы. – У мальчишки была сильная хотячка. – Она откинула рыжую гриву тонкой белой рукой. – А в суде он врал напропалую. Ни слова, что это благодаря мне он сдал французский.

– Марсия только что переехала на Педострит, – пояснил Эндрю.

– Ты так говоришь, будто у меня был выбор, – обиженно сказала Марсия. Она обратила свой пронзительный взгляд на Чарльза: – А высчитаете, это справедливо, что я лишилась работы, попала в государственный реестр педофилов и мне запрещено и близко подойти к школе или детской площадке? Меня демонизируют за то, что я обучала неотесанного провинциального мальчишку искусству любви.

– И впрямь, кажется, это слишком жестко, – промямлил Чарльз.

Ему не терпелось удрать, но Марсия не унималась:

– Больше никто из ребят, с которыми я спала, не жаловался.

– В самом деле, – поддакнул Чарльз.

Эндрю пояснил:

– Этот подлый гаденыш пошел в полицию, когда Марсия отказалась раскошелиться на ай-под.

– У меня есть принципы, – сказала Марсия. – Я никогда не плачу за секс.

Чарльз рассудил, что сейчас не самый подходящий момент рассказывать брату о том, что мать смертельно больна. Он видел – Эндрю не терпится отвести Марсию куда– нибудь, где он сможет хорошенько ее исследовать. Чарльз поспешил домой поделиться новостью с Камиллой, на ходу утешая себя мыслью, что, по крайней мере, ему не придется быть королем. Слава богу, Англия стала республикой и монархия никогда не вернется. Новым консерваторам ни за что не победить на выборах: в шкафу Сынка Инглиша слишком много скелетов и однажды, не сомневался Чарльз, эти скелеты выскочат и пустятся в пляс.

Вайолет Тоби узнала, что королева умирает, от мистера Анвара, когда пришла купить масленку.

– Это в высшей степени грустно, – сказал мистер Анвар. – Такая любезная леди, и только на той неделе заходила ко мне, покупала прищепки.