Королева карантина

Татум поспешила к нему, убрала волосы с его лица и наклонилась, чтобы поцеловать в уголок рта. Ее глаза блеснули из-под припущенных век, и я схватил один из стульев, подтаскивая его прямо к ней, чтобы она могла свернуться калачиком, оставаясь рядом с ним.

Мы придвинули и другие стулья поближе к кровати, столпились вокруг него, смотрели, как он спит, и ждали, когда действие лекарств закончится, пока Татум держала его за руку.

— Я чувствую, что наше будущее только что снова открылось перед нами, — пробормотал я, вздыхая с облегчением.

— Мы только что вернули себе жизнь, — согласился Нэш, хлопнув меня по плечу и крепко сжав.

Мы обменялись взглядами, и я знал, что он думал о том, каково это — быть прикованным к тому кресту в ожидании смерти, как и я. Как мы были близки к тому, чтобы все рухнуло в тартарары, но каким-то образом мы все были здесь, живые, свободные. Мой отец был в безопасности в нашем семейном доме, ничего, кроме нескольких царапин и ушибов, свидетельствовавших о том, что он был в плену у «Ройом Д'Элит». А сам клуб исчез. Вчера мы убили всех основных игроков, кроме Троя, и Сэйнт официально передал все имеющиеся у него улики по «клубу ужасов» своим контактам в ФБР, чтобы они могли уничтожить остальных.

Это было во всех новостях, но ни о ком из нас не было ни слова. Ничего. Мы были призраками, которых, судя по сообщениям, не существовало, и так оно и останется.

Этим утром появились новости о том, что отца Татум подставили, и она почти час рыдала от облегчения, прежде чем снова переключить свое внимание на выздоровление Киана. Я тоже почувствовал облегчение, узнав, что человек, который так усердно трудился, чтобы защитить своих дочерей, теперь оправдан. И его смерть не была напрасной. Я просто жалел, что у меня не было возможности познакомиться с ним. Потому что из того, что Татум рассказывала мне о нем, я был уверен, что мы бы поладили. И я жалел, что у меня не было возможности поблагодарить его за то, что он привел в этот мир любовь всей моей жизни.

Все складывалось. Все было кончено. И даже если Трою удалось избежать смерти от наших рук, он все равно был сокрушен, в бегах, и пути назад у него нет. Этого было достаточно. Так и должно было быть. Мы не могли посвятить свои жизни охоте за призраком. Нам нужно было жить.

Мы сидели там и ждали, пока Киан медленно вдыхал и выдыхал, его лицо было более спокойным, чем я когда-либо видел.

— Он просыпается! — Татум ахнула, указывая на руку Киана, которую она держала, его пальцы теперь сжимали ее.

— Не заставляй меня искать твою бабушку и вынуждать ее есть кошачий помет, — пробормотал он, не открывая глаз. — Ее зубные протезы недостаточно прочны для этого, и она разобьет их о гранулы, пытаясь проглотить это дерьмо.

Я отрывисто рассмеялся, и внезапно мы все захохотали вместе, облегчение и радость захлестнули нас волной, которая перешла в истерику, когда Киан открыл глаза и ухмыльнулся нам, хотя он явно пытался понять, где, черт возьми, он находится. Но я догадался, что это не имело значения. Потому что мы были здесь с ним. Рука Татум была в его руке, и мы смеялись, улыбались, просто ожидая, когда он вернется в наше племя.

Я не знал, что мы будем делать, когда ему разрешат выписаться из больницы. Я не знал, куда мы поедем, когда страна все еще находилась в карантине, а «Еверлейк-Преп» в нашем прошлом. Но на самом деле это не имело значения. Потому что, куда бы мы ни пошли и что бы мы ни делали, мы были бы вместе. Мне даже не нужно было спрашивать остальных, чтобы понять, что это правда. Мы принадлежали друг другу сейчас и всегда. Это никогда не изменится.

В последующие годы люди будут вспоминать об этом времени ношения масок и социального дистанцирования, о пропавших людях и длительных карантинах, о страхе перед вирусом и надежде положить ему конец, и, без сомнения, у них будет много смешанных эмоций по поводу того, что мы пережили. Но разве не в этом был смысл? Мы выжили. И это было все, что действительно имело значение.

Потому что моя семья была здесь, и теперь у нас была целая жизнь впереди. Та, где вирус «Аид» ушел бы в прошлое, и мы могли бы оглянуться на время, проведенное в карантине, и, по крайней мере, сказать, что нашли это.

Любовь.

Семью.

Жизнь.

И в самом деле, что еще можно пожелать такого важного, о чем можно было бы мечтать?

ГОД СПУСТЯ

Дорогая Джесс,

Прости, что я давно тебе не писала. В мире воцарился хаос. Все было пугающим, неопределенным, и я не хотела писать тебе письма, полные всего этого. В какой то момент я не могла разглядеть что будет дальше. Это было просто похоже на туннель тьмы, тянущийся бесконечно. Но на другой стороне всегда есть свет. Я запомню это на будущее.