Королева карантина

— Это самое безопасное, что может быть, не так ли? — Я настаивала. Иногда меня так выматывало разъезжать по стране, нигде не задерживаясь надолго, никогда не получая удовольствия, которое не предполагало бы застрять у черта на куличках. Мне нравились костры и охота на падаль, но еще мне нравилось спать до полудня и тусоваться с Элль Томпкинс.

Ладно, может, я злилась не только из-за петуха. Папа снова заставил нас переехать. Я знала, что это произойдет. Но мне действительно, очень понравилась последняя остановка в Вирджинии. И Элль была классной. Ей нравилось танцевать и петь, и она пообещала научить меня одному движению, которое мы могли бы выполнять вместе. Я была настолько глупа, что думала, что смогу убедить папу, наконец, остаться в одном месте. Но он снова и снова говорил «нет». Я просто не хотела этого слышать. Теперь я была на дереве в дождливый день в Новересвилле, и никогда больше не увижу Элль. Это было отстойно.

— Жизнь нельзя прожить на одном месте, детка, — сказал папа, нахмурив брови.

— Почему нет? Мне понравился последний город, почему мы не можем жить там как нормальные люди? — Я выпятила нижнюю губу.

— Я не имею в виду физическое состояние, я имею в виду, что все постоянно меняется, ты всегда будешь двигаться вперед, время будет продолжать течь, с тобой всегда что-то будет происходить. Поэтому ты должна отправиться туда, познать мир и извлечь из него максимум пользы, потому что, если ты этого не сделаешь, жизнь однажды постучится в твою дверь, и тебе не понравится то, что она тебе скажет.

Я подозрительно посмотрела на него.

— Но что, если я сделаю это и жизнь все равно будет плохой? То же самое, что и упасть с дерева.

— Тогда тебе придется драться, детка, — яростно сказал он. — Потому что жизнь иногдабудет плохой. Она будет испытывать тебя, давить, и ты захочешь сдаться, но если ты это сделаешь, оно высосет из тебя каждую каплю счастья, пока ничего не останется.

— Я не хочу этого, — пробормотала я.

— Так сражайся, — прорычал он, его глаза вспыхнули. — Сражайся с духом воина, который, я знаю, живет в тебе. Сражайся за хорошие дни. Борись, чтобы быть сильнее всего, что мир бросает в тебя, борись за то, чего ты хочешь. Всегда, Татум, всегда. Потому что никто, кроме тебя, не может сделать твою жизнь такой, какой ты хочешь ее видеть.

— Но как мне узнать, чего я хочу? — Спросила я тихим голосом. Иногда мир казался слишком большим, как будто в нем было слишком много дверей и окон, и я не знала, через какие из них пройти.