Королева ходит последней

Кликнула прислугу, чтобы помогла одеться, и помчалась в свою комнату. Упала на кровать и изо всех сил ударила кулаками по подушке. Била, пока не выдохлась и не успокоилась. Ну, лер Вейс! Ну, змей подколодный! А главное, смотрит так, будто перед ним не женщина.

На миг мелькнула мысль, может, он вообще к дамам равнодушен? Но нет, вряд ли. Не родился еще тот мужчина, который передо мной устоит. Был, правда, один, но и тот умер от моей руки.

Бессильно упала на подушки. Не хотелось подниматься, снова переодеваться. Хотелось спать. А еще — выбить Ника Вейса из его ледяного кокона. Ничего, займусь этим завтра. Зато я начала понимать, почему Осмонд прислал именно этого типа. Страшный человек. Если бы обстоятельства были другими, я бы поостереглась с ним связываться.

Утром я проснулась в гадком настроении. Выгнала служанок, которые слишком сильно дергали за волосы, делая прическу. Следом выгнала двух фрейлин — они слишком много болтали. За завтраком ела, не чувствуя вкуса еды, а потом решила проведать беднягу Мартина, чтобы не забывал, как выглядит его королева и что она ему поручила. В этот утренний час выбрала бледно-голубое платье, чтобы казаться моложе и невиннее, и в сопровождении трех фрейлин, которым сегодня благоволила, отправилась наблюдать за тренировкой гвардейцев.

Весь отряд, за исключением тех, кто был в карауле, нашелся все в том же внутреннем дворике. Я слышала отрывистые команды Вейса. Похоже, сегодня попала на тренировку с мечом. Не проще ли было перенести ее в помещение? Но это мысли, которые не собиралась облекать в слова. Я вышла на балкон — и замерла, едва сдержавшись, чтобы не разинуть рот. Вейс, конечно, оказался там. И форму он достал. Черную форму Изельгарда. Это еще что за намек? Что даже здесь он подчиняется не мне, а своему королю?

— Лейтенант Вейс, — окликнула его.

— Доброе утро, ваше величество. — Тот отвесил сдержанный поклон.

— Я вижу, вы забыли, на чьей земле находитесь, — холодно сказала я. — Кто дал вам право носить форму Изельгарда в моем дворце?

— Смею напомнить, ваше величество, что я здесь по распоряжению его величества Осмонда Изельгардского и официально не состою в армии Литонии.

— Немедленно переодеться!

— Вы имеете что-то против Изельгарда, ваше величество? — упорствовал Вейс.

— Нет, — опомнилась я. Он ведь сегодня же доложит о моих словах Осмонду! — Но я попрошу вас впредь оставить форму Изельгарда… для торжественных случаев.

— Воля ваша, — кивнул Вейс. — Позволите продолжать тренировку?

— Продолжайте, — тихо ответила я.

Снова зазвенели мечи, а я ощутила, как не хватает дыхания. Будто пол и потолок менялись местами быстро-быстро. Уйти. Немедленно уйти. И я поспешила прочь, запретив себе оборачиваться.

ГЛАВА 10

Ник Вейс

Я едва сдержался, чтобы не заскрежетать зубами. Лучше бы королева и дальше меня тихо ненавидела. Но нет, она сменила тактику. Там, в купальне, делала все, чтобы смутить и привлечь к себе внимание. Думала, ее формы интересуют меня больше, чем собственное задание? Как глупо. Формы, конечно, были неплохи, но к ним прилагался дурной нрав и опасный ум. Не та смесь, которая меня заинтересует. В том, что никогда не стану связывать себя отношениями, я убедился лет в шестнадцать. У моего наставника была любимая женщина. Он скрывал ее, как мог, но я, конечно, знал, потому что постоянно находился при нем. А потом ее нашли и убили. Те, кому наставник перешел дорогу. Конечно, он отомстил, но разве это вернуло к жизни его возлюбленную? Нет. Он и сам вскоре умер. Так и не смог справиться с тем, что случилось. Тогда я и понял, что привязанности делают человека уязвимым и с моей профессией нельзя позволять себе лишние чувства. В итоге все равно конец будет один: гибель.

Да, были девушки, к которым я испытывал симпатию, но после нескольких встреч, почувствовав, что они начинали занимать особое место в жизни, я сразу же рвал с ними отношения. Впрочем, и один надолго не оставался. Невозможно постоянно жить в напряжении, иногда нужно и расслабиться. А потом началась Изельгардско-Литонская война, и после нее во мне что-то умерло. Я полюбил одиночество. Так было проще, гораздо проще. И напряжение исчезло, потому что нечего стало бояться. Смерть? Я уже умирал. Усилиями друга остался на этом свете, но иногда думал, что лучше бы ушел. А ничего другого, кроме смерти, мне не грозило.