Королева красоты

За стеной, на огромной кровати итальянского производства давно спала больная супруга. Ей сегодня было получше, ждала его, беспокоилась, а потом долго выспрашивала, как идут дела. Как они идут? Нормально. Даже хорошо. Почему так долго? Совеща ние было у Ерохина на даче, ты же знаешь, как он любит устраи вать совещания на даче, скучно бедняге с молодой женой, вот и старается затащить к себе побольше гостей под видом решения де ловых вопросов. Да показать, какой он радушный хозяин, заботли вый руководитель. Все хорошо, прибыль есть, мы стали ещё бога че. Зачем нам столько денег? Ну как зачем... Деньги никогда не бывают лишними. Ты отдыхай, отдыхай, а я пойду приму душ, да немного поработаю. Спокойной ночи...

Он нежно поцеловал жену, печально улыбнулся и пошел в ван ную. И там долго и яростно тер свое обрюзгшее тело испанской губкой, смывая грязь минувшего дня. Смыл? Если бы можно было вынуть из тела душу, да помыть её как следует - тогда б, гля дишь и полегчало. А так - нет.

Грязь-то она вся в душе оседает...

И ничем её не удалишь, нет таких средств. Есть коньяк, он вроде как растворяет душевную грязь и на какое-то время стано вится легче. А потом коньяк уходит, а грязь остается, вроде как разлившаяся речка вошла в берега, и на лугу остается засохший ил. Так он - плодородный и полезный, а сухая короста, которой вновь обрастает душа - страшнее мышьяка. И нужно снова раство рять её - коньяком, водкой...

Чувалов долго сидел в кабинете, прихлебывая коньяк из вы сокого хрустального фужера. Красивая посудина... Кто-то порадо вался бы только тому, что пьет из нее. А его не то, что фужер, и коньяк не радует. Слишком толстый слой коросты на душе, не растворяется.

Когда-то казалось - ну, раз пойдет против совести, ну, два или три, зато будут деньги, много денег, исчезнет ощущение собственной убогости, никчемности, исчезнет постоянное, болез ненное раздражение при виде толстомордых пацанов, хамов, живу щих в свое удовольствие в то время, как он, заслуженный человек (кого попало парторгом не сделают!), вынужден считать копейки от получки до аванса и не может купить жене лекарства... А те левизор!.. Какая тварь придумала дразнить голодную, нищую стра ну всякими там "Сникерсами" и "Панасониками"?!

И пошел против своей совести, не раз и не два - десятки раз. И получил за это деньги - теперь жене доступны любые ле карства, а сам он спокоен, смотрит "Панасоник ГАОО" и никому не завидует, и ничто не раздражает его... А новая квартира, а машина? И самое главное - дети обеспечены жильем, можно вздох нуть с облегчением.

Да не получается...

Потому что это ещё хуже, чем продать душу дьяволу. Дьявол

- могущественен, дьявол - великая, тайная сила. А он, Чувалов, продал душу какому-то хмырю, бывшему завхозу. И теперь никто не спрашивает, хочет ли Альберт Иванович похищать женщин, измы ваться над ними, или ему претит сие занятие. Обязан! Отнимал же у беззащитных стариков их несчастные ваучеры, не сам, не впря мую, а через хитро организованный инвестиционный фонд? Отнимал, ибо знал, что никаких обещанных процентов, никакой прибыли вкладчикам не будет. Что ещё взбредет в голову одуревшему от денег Ерохину? Пить кровь грудных младенцев? Не исключено...

Альберт Иванович пил коньяк, не закусывая, курил "Мальбо ро" одну за другой, и не пьянел. То, что он рассказал Наконеч никову о секретном подземном ходе - не прощается. Вон, Андрей только заявил, что не желает больше сотрудничать с Ерохиным, и Артем лишь пригрозил уйти, потому что невмоготу стало обманы вать людей - где они теперь? Навряд ли - в раю, слишком много грехов висит на обоих.

На нем ещё больше...

Не простит старый морщинистый хрыч, завхоз проклятый, но страха не было. Он давно знал, что все это кончится плохо - тюрьмой кончится, позором, унижением, страданиями. Ерохин наде ется сбежать за границу и там затаиться, может и сбежит, бросит все дела, Марину - и был таков. Налегке оно проще. А он, Чу валов - куда побежит с больной женой? И бросить её не сможет. Останется и будет отвечать не только за себя, и за Ерохина то же. Поэтому и сделал то, что сделал. Пусть знают - он их не бо ится. Устал бояться...