Королева Кристина

Типичное романтическое письмо молодой девушки, написанное по всем канонам любовного жанра. Жених, судя по всему, испытывает к своей невесте сильные чувства, а расстояние и время раздувают пламя любви ещё сильнее. Карл Густав, будучи большим «аматёром по женской части», вероятно, судит о других по себе и высказывает Кристине какие-то сомнения или упрёки, на что Кристина 15 июля 1644 года отвечает ему: «Так же, как я ни в коей мере не сомневаюсь в тебе и целиком уверена в твоей верности, так и я хочу заверить тебя, что никакой срок и никакие трудности и вообще ничто не может отвратить меня от тебя». Письмо это, по сравнению с другими, потрёпано до чрезвычайности и, вероятно, долго хранилось в карманах адресата. Оно должно было произвести на Карла Густава сильное впечатление и, возможно, служило средством для обуздания его непостоянства.

Всё это, конечно, выглядело довольно наивно и трогательно.

Любовь прекратилась внезапно и внешне вроде бы беспричинно. Некоторые историки полагают, что Кристина разочаровалась в кузене из-за его полноты и интеллектуальной неполноценности. Но, во-первых, отметим, что Кристина сама была далеко не красавицей, а во-вторых, Карл Густав получил в своё время вполне приличное образование и воспитание. Он был не глуп, фантазия и энергия били в нём ключом, а кроме того, он искренно любил Кристину.

Конечно, война сильно изменила бывшего придворного аристократа, которого отец ещё в Стокгольме просил воздерживаться от обжорства, пьянства, карточных игр и охоты за женскими юбками. Но сын не очень-то внимал увещеваниям отца и за время войны развил упомянутые наклонности до уровня привычек. Однако в 1645 году он ещё не стал тем толстым, грубым и чувственным мужланом, в которого он превратится позже. Пока это был достаточно скромный, влюблённый и приятный молодой человек, правда, слегка обрюзгший и разрыхлевший, но ещё не слишком самоуверенный, не слишком развязный и циничный.

Кристина, понятное дело, знала о похождениях своего жениха на стороне (у него были внебрачные дети от простой девицы Сидонии Юхансдоттер, Карл Густав позаботился о них и сделал всё, чтобы они росли и воспитывались в достатке), ибо уже в 1644 году стала всё реже писать ему в Германию.

Злые языки утверждали, что первым, кто наябедничал ей об измене Карла Густава, был друг его детства граф Магнус Габриэль Делагарди, сын Якоба Делагарди, появившийся осенью 1644 года при дворе Кристины. На фоне толстого, грубого, чувственного и небрежно одетого Карла Густава приехавший из Парижа и побывавший на войне с Данией граф Магнус, 22-летний лощёный красавец, поклонник науки, искусства и поэзии, легкомысленный и блестящий, с приобретёнными французскими манерами и одетый с иголочки, выглядел волшебным принцем. И молодая девушка искренно увлеклась полковником её собственной лейб-гвардии.

С этой версией не согласен швед С. И. Улофссон, который считает, что амурные похождения Карла Густава начались намного позже своей отставки у Кристины. Причина же охлаждения королевы к своему жениху заключалась во взрослении. С годами она открыла для себя новые перспективы, с высоты которых её привязанность к кузену показалась смешной и наивной.

Как стоик Кристина считала, что проявлять какие бы то ни было внешние признаки недовольства или разочарования ниже её достоинства. Но она была не обычной женщиной, а королевой Швеции и обладала чрезвычайно чувствительной и гордой натурой. Темперамент кузена её сильно напугал — быть объектом такой грубой чувственности ей вряд ли нравилось. Недаром она довольно цинично высказалась, что отказывается «быть пахотным полем для мужского плуга». Но главное, кажется нам, в том, что поведение Карла Густава сильно уязвило её гордость и чувство собственного достоинства. Он оказался далеко не на уровне тех требований, которые ставила Кристина для своего суженого, и она не стала опускаться до ревности, укоров и упрёков — она просто вычеркнула его из своей личной жизни.

До Карла Густава дошли слухи о новом фаворите принцессы Кристины, он забеспокоился и поспешил домой. Когда он в 1645 году вернулся в Стокгольм, то обнаружил, что Кристина говорить о любви с ним больше не желает. При этом между ними не произошло никакого разрыва и никакой ссоры, а со стороны королевы уважение к молодому принцу лишь усилилось. Она была в восторге от его практичности и способностей, не испытывала по отношению к нему никакого зла или обиды и даже наметила его своим наследником на троне. Она была постоянно занята государственными делами и неделями не давала кузену аудиенции, в то время как фаворит Делагарди постоянно находился возле неё.