Королева куба

Если на Малютке азартные игры и проституция были запрещены в принципе, то на внутренние порядки судов, имевших разных владельцев и страны приписки, эти ограничения не распространялись. Другое дело, что Кабан успел эвакуировать все экипажи кораблей, стоявшие на рейде и даже у пирсов, так что в связи с вынесенным им же запретом на перемещения за пределами стен порта попасть на них стало практически невозможно. Другое дело ремонтный док. Чтобы зайти на стоящий там корабль, даже скафандр не требовался.

В общем, Максу это предложение показалось интересным, хотя он не считал себя азартным человеком. Но скука, скука же! Надо же как-то с ней бороться.

Будь Макс опытнее, он заметил бы нездоровый блеск глаз коллеги и правильно оценил некоторую нервозность, если не сказать дерга-ность приятеля, изобличающие с трудом подавляемый азарт проигравшегося в пух и прах игрока.

Вообще отсутствие опыта, даже обыкновенной практичности частенько подводило Макса. Космические дальнобойщики нередко подрабатывают мелкой контрабандой. Когда только возникла мода на ва-танабский каменный шелк, но ввоз его на Землю еще не был разрешен, один ушлый помощник капитана по хозяйственной части нашил из него упаковочных мешков для пищевых контейнеров, заработав на этой поставке хорошие деньги. Но эта история, скорее, из разряда легенд, а то, как второй пилот Вартанян провез целую пригоршню драгоценного камиабского жемчуга непревзойденного небесно-голубого цвета, Макс видел лично. Алик поступил как настоящий стратег, об-ратя себе на пользу даже собственную болезнь. В последнее время у него побаливал желудок, и судовой врач направил его на обследование в городскую клинику Камиаба. Обнаружив у больного начинающийся гастрит, ему выписали лекарство.

Вартанян, с детства проявлявший себя как натура творческая (в частности, ему очень удавались матерные стишки), при виде бело-синих капсул быстренько смекнул, какую они могут принести пользу помимо медикаментозной. Купленные им два десятка уникальных жемчужин аккуратно вошли в капсулы, а вскоре весь экипаж знал, что Алик лечится. У него появилась даже собственная диета. Стоит ли говорить, что его любили.

На Земле таможенник, досматривавший его багаж, едва не лишился чувств от служебного восторга, обнаружив незадекларированный меч коллекционного вида, напоминающий турецкий ятаган, по ножнам и рукояти густо усыпанный камнями и заветными голубыми шариками. Потребовалось не меньше получаса, прежде чем таможенник уяснил, что обнаруженное им холодное оружие в драгоценном исполнении является не чем иным, как грубовато выполненным сувениром, о чем имелась соответствующая справка и фирменный чек из магазина. Однако таможня, не желающая выпускать из рук пойманную добычу, все же провела экспертизу, полностью подтвердившую факт бутафории.

После такого фиаско остальной досмотр был проведен без обычного тщания, и когда Алик в ответ на вопрос о лекарстве выискал в ворохе бумаг копию рецепта и чек аптеки, вопросы к нему иссякли, а сам он вскоре обогатился на некоторую сумму.

Еще один пример удачливости в незаконной коммерции явил кок корабля шотландец Пол. Всех подробностей той истории он никогда не рассказывал, но однажды, будучи в сильном подпитии, проболтался, что к нему обратился представитель некоей организации и предложил за хорошее вознаграждение вывезти с планеты Чарли образцы нового, только что разработанного и не то что не поступившего в продажу, но еще и не запатентованного косметического препарата, теперь известного как телепатический грим. Суть в том, что нанесенный на тело, главным образом, на лицо, он может в довольно широком диапазоне менять цвет по желанию хозяина. Скажем, секунду назад губы у твоей подружки были алыми, ты отвернулся - хлоп! - а они уже зеленые. Правда, тогда, на первых этапах, яркость цветопо-дачи оставляла желать лучшего. Да и с точки зрения санитарной безопасности имелись вопросы.

Осталось за кадром, как тюбики с кремом попали на борт, хотя по этому поводу у Макса имелись соображения, главное, как они прошли несколько таможенных досмотров - на самой Чарли, в нескольких промежуточных портах и на Земле. Видно, с творчеством у Пола тоже все оказалось в порядке, потому что он наклеил на стандартные тубы этикетки супа-концентрата, в изрядном количестве имеющегося на камбузе корабля, упаковал их в ящик и «нечаянно» залил его горячим топленым маслом, после чего мало у кого возникало желание в нем шарить.

Словом, у Макса перед глазами имелось достаточно примеров для подражания, причем примеров успешных, и он придумал, как ему казалось, безупречную операцию.