Королева Марго

— Да! Да! — крикнули двадцать голосов.

— Да здравствует герцог Алансонский! Да здравствует король Карл!

— Я не король гугенотов, — сказал Франсуа, позеленев от злости. Затем, бросив косой взгляд на Карла, прибавил: — И твердо надеюсь никогда им не быть.

— Чепуха! — сказал Карл. — А вам, Генрих, да будет ведомо: я нахожу все это крайне странным.

— Сир, — твердо ответил Генрих, — да простит мне Бог, но похоже на то, что меня допрашивают.

— А если я скажу: да, я допрашиваю вас, — что вы можете на это возразить?

— Что я такой же король, как и вы! — гордо ответил Генрих. — Королевское достоинство дается не короной, а рождением, и отвечать я буду только моему брату и другу, а не судье.

— Очень желал бы знать, — тихо сказал Карл, — чему мне верить хоть раз в жизни!

— Пусть приведут де Муи, — сказал герцог Алансонский, — и вы узнаете. Де Муи наверное захвачен.

— Есть ли среди взятых де Муи? — спросил король.

Генрих встревожился и обменялся взглядом с Маргаритой; но это было лишь мгновение. Никто не отзывался.

— Господина де Муи нет среди захваченных, сир, — ответил де Нансе. — Нескольким моим людям показалось, что они его видели, но это не точно.

Герцог Алансонский выругался.

— А вот, сир, два дворянина герцога Алансонского, — вмешалась Маргарита и показала королю на слышавших весь этот разговор Коконнаса и Ла Моля, уверенная в том, что может положиться на их сообразительность. — Допросите их, и они вам ответят.

Герцог почувствовал силу нанесенного ему удара.

— Я сам приказал их задержать в доказательство того, что они не служат у меня, — возразил герцог.

Король взглянул на двух друзей и вздрогнул, увидав Ла Моля.

— Ага, опять этот провансалец! — сказал он.

Коконнас грациозно поклонился королю.

— Что вы делали, когда вас взяли? — спросил его король.

— Ваше величество, мы обсуждали военные и любовные вопросы.

— Верхом? Вооруженные до зубов? Готовясь бежать?

— Совсем нет; вашему величеству неверно доложили. Мы лежали в тени, под буком… sub tegmine fagi.

— A-а! Лежали под буком?

— И даже могли бы убежать, если бы думали, что чем-то навлечем на себя гнев вашего величества. Послушайте, господа, — обратился Коконнас к легким конникам, — полагаюсь на ваше честное солдатское слово: как вы думаете, могли мы удрать от вас, если бы хотели?

— Правду говоря, эти господа даже шагу не сделали, чтоб убежать, — ответил лейтенант конников.

— Потому что их лошади стояли вдалеке, — сказал герцог Алансонский.

— Прошу покорно извинить меня, ваше высочество, — ответил Коконнас, — я уже сидел на лошади, а граф Лерак де Ла Моль держал свою под уздцы.

— Это правда, господа? — спросил король.

— Правда, ваше величество, — ответил лейтенант, — господин Коконнас даже слез с лошади, увидав нас.

Коконнас изобразил улыбку, говорившую: «Вот видите, сир!»

— А что значат две заводные лошади и два мула, нагруженные ящиками? — спросил Франсуа.

— Мы разве конюхи? Велите отыскать конюха, который был при них, и спросите.

— Его там не было! — сказал разъяренный герцог.

— Значит, он испугался и удрал, — возразил Коконнас. — Нельзя требовать от мужика такой же выдержки, как от дворянина.

— Все время одно и то же оправдание, — пробурчал герцог Алансонский, скрежеща зубами. — К счастью, сир, я вас предупредил, что эти господа уже несколько дней как у меня не служат.

— Как, ваше высочество! Я имею несчастье больше не служить у вас?

— А! Черт возьми! Вы знаете это лучше всех; вы же сами просили вас уволить, написав мне довольно наглое письмо, которое я, слава Богу, сохранил, и, к счастью, оно при мне.

— Ах, я думал, что вы, ваше высочество, простили мне письмо, написанное в минуту дурного расположения. Я написал его, когда узнал, что вы, ваше высочество, собирались задушить моего друга Ла Моля в одном из коридоров Лувра.

— Что такое? — перебил его король.

— Я тогда думал, ваше высочество, что вы были только один, — продолжал Коконнас. — Но потом оказалось, что там было еще трое.

— Молчать! — крикнул король. — Все ясно. Генрих, — обратился Карл к королю Наваррскому, — даете слово не бежать?

— Даю, ваше величество.

— Возвращайтесь в Париж вместе с господином де Нансе и ждите распоряжений в своей комнате. А вы, господа, — сказал он двум дворянам, — сдайте ваши шпаги.

Ла Моль взглянул на Маргариту. Она улыбнулась.

Ла Моль сейчас же отдал шпагу ближайшему командиру. Коконнас последовал его примеру.

— Ну что ж, нашли де Муи? — спросил король.

— Нет, ваше величество, — ответил де Нансе, — или его не было, или он бежал.

— Плохо! — сказал король. — Едем домой. Мне холодно, и туман застилает мне глаза.

— Сир, это, наверное, от раздражения, — сказал Франсуа.

— Да, возможно. У меня какое-то мерцание в глазах. Где арестованные? Я ничего не вижу. Разве сейчас ночь? О-о! Боже, сжалься! Во мне все горит! Помогите! Помогите!

Несчастный король выпустил поводья, вытянул руки и опрокинулся назад; испуганные придворные подхватили его на руки.

Франсуа, один знавший причину мучительного недуга брата, стоял в стороне и вытирал пот со лба.