Королева Марго

— Разбудите меня, если за мной придут от короля Наваррского. Я лягу не раздеваясь, чтобы в любую минуту быть готовым.

— Я сделаю то же, — сказал Коконнас, — а чтобы его светлости не ждать меня ни минуты, я теперь же сделаю себе значок. Мэтр Ла Юрьер, дайте мне ножницы и белой бумаги.

— Грегуар! — крикнул Ла Юрьер. — Белой почтовой бумаги и ножницы, чтобы сделать конверт!

— Положительно, — сказал пьемонтец, — здесь готовится что-то чрезвычайное.

— Доброй ночи, господин Коконнас! — сказал Ла Моль. — А вы, хозяин, будьте любезны показать мне мою комнату. Желаю вам успеха, мой новый друг!

И Ла Моль в сопровождении хозяина ушел по винтовой лестнице наверх. Тогда таинственный человек схватил Коконнаса за локоть, подтащил к себе и торопливо заговорил:

— Месье, сто раз вы чуть не выдали тайну, от которой зависит судьба королевства. Еще одно слово, и я пристрелил бы вас из аркебузы. К счастью, теперь мы одни, так слушайте.

— Но кто вы такой, что говорите со мной в таком тоне? — спросил Коконнас.

— Вам приходилось слышать о некоем Морвеле?

— Убийце адмирала?

— И капитана де Муи.

— Да, конечно.

— Так это я.

— Та-та-та! — произнес Коконнас.

— Слушайте же.

— Дьявольщина! Надо думать, что я вас слушаю.

— Тсс! — прошипел Морвель, поднося палец к губам.

Коконнас прислушался: было слышно, как хозяин захлопнул дверь в какой-то комнате, запер дверь в коридоре на засов и стремительно сбежал с лестницы.

Вернувшись к двум собеседникам, он подал стул Коконнасу и стул Морвелю, взял третий себе и сказал:

— Господин Морвель, все заперто, можете говорить.

На колокольне Сен-Жермен-Л’Осеруа пробило одиннадцать часов вечера. Морвель один за другим считал удары, раздававшиеся в ночи гулко и уныло, и, когда последний удар замер в воздухе, сказал, обращаясь к Коконнасу, совершенно обескураженному теми предосторожностями, которые предпринимали эти два человека:

— Месье, вы добрый католик?

— Ну конечно, — ответил Коконнас.

— Вы преданы королю?

— Душой и телом. Я даже считаю оскорблением, что вы мне предлагаете такой вопрос.

— Не будем из-за этого ссориться. Вы пойдете с нами?

— Куда?

— Это все равно. Предоставьте себя в наше распоряжение. От этого зависят и ваше благосостояние, и ваша жизнь.

— Предупреждаю вас, что в полночь у меня есть дело в Лувре.

— Туда мы и идем.

— Меня ждет герцог Гиз.

— Нас тоже.

— У меня особый пароль для входа, — продолжал Коконнас, считая обидным для себя делить честь приема у герцога с каким-то Морвелем и мэтром Ла Юрьером.

— У нас тоже.

— Но у меня особый опознавательный знак.

Морвель улыбнулся, вытащил из-за пазухи пригоршню крестов из белой материи, дал один Ла Юрьеру, один Коконнасу и один взял себе. Ла Юрьер прикрепил свой к шлему, а Морвель к шляпе.

— Вот как! — удивился Коконнас. — Значит, и свидание, и пароль, и знак — одинаковые для всех?

— Да, месье, лучше сказать — для всех верных католиков.

— Стало быть, в Лувре — торжество, королевский банкет, да? — воскликнул Коконнас. — И на него не хотят пускать этих собак-гугенотов? Хорошо! Здорово! Замечательно! Довольно с них, покрасовались!

— Да, в Лувре торжество, королевский банкет, — ответил Морвель, — в нем будут участвовать и гугеноты. Больше того — они-то и будут героями дня, они же и заплатят за банкет; так что если вы хотите быть на нашей стороне, мы начнем с того, что пойдем приглашать их главного бойца, или, как они говорят, их Гедеона.

— Адмирала? — воскликнул Коконнас.

— Да, старика Гаспара, в которого я промахнулся, как дурень, хотя стрелял из аркебузы самого короля.

— Вот почему, дорогой граф, я начищал свой шлем, вострил шпагу и точил ножи, — прошипел мэтр Ла Юрьер.

Коконнас вздрогнул и побледнел: он начал понимать, в чем дело.

— Как?.. Это правда? — воскликнул Коконнас. — Так это торжество, этот банкет… значит…

— Вы очень недогадливы, месье, — сказал Морвель, — сразу видно, что вам не надоела, как нам, наглость этих еретиков.

— Ага! Вы взялись пойти к адмиралу и…

Морвель улыбнулся и подвел Коконнаса к окну.

— Взгляните туда, — сказал он, — видите в конце улицы, на небольшой площади за церковью, отряд людей, который выстраивается в темноте?

— Да.

— У всех этих людей на шляпе такой же белый крест, как у мэтра Ла Юрьера, у вас и у меня.

— И что же?

— А то, что это отряд швейцарцев из западных кантонов под командованием Токно, а вы знаете, что эти господа из западных кантонов — королевские благожелатели.

— Так-так! — произнес Коконнас.

— Теперь посмотрите, вон там, по набережной, движется отряд кавалерии; разве вы не узнаете его начальника?

— Как же я могу узнать его? Ведь я приехал в Париж только сегодня вечером!

— Так это тот самый человек, с кем вы должны увидеться в полночь в Лувре.

— Герцог Гиз?

— Он самый. А сопровождают его бывший купеческий старшина Марсель и теперешний старшина Шорон. Оба они должны выставить свои отряды горожан. А вот идет по нашей улице и командир здешнего квартала; приглядитесь, что он будет делать.

— Он стучит во все двери. А что там такое на дверях, в которые он стучит?