Королева Марго

Тем не менее им удалось протиснуться в переулок Аверон; но, попав оттуда на улицу Пули, они увидели, что через площадь Сен-Жермен-Л’Осеруа идет де Муи, окруженный конвоем под предводительством командира охраны де Нансе.

— Вот как! По-видимому, его ведут в Лувр, — сказал король Наваррский. — Черт возьми! Пропускные ворота будут закрыты… У всех входящих будут спрашивать имена; а если я войду после де Муи, то будет очень вероятно, что я был с ним.

— Так что же, сир, — сказал Ла Моль, — проникните в Лувр другим путем.

— Каким же чертом я туда проникну?

— А разве для вашего величества не существует окно королевы Наваррской?

— Святая пятница! — воскликнул Генрих. — Ваша правда, граф. А я и позабыл об этом!.. Да, но как дать знать королеве?

— О-о! Ваше величество, — сказал Ла Моль, почтительно кланяясь, — вы бросаете камешки так метко…

VII ДЕ МУИ ДЕ СЕН-ФАЛЬ

Екатерина на этот раз все так хорошо предусмотрела, что была уверена в успехе.

Ввиду этого, около десяти часов вечера, убедившись, что королева Наваррская ничего не подозревает — так оно и было — о заговоре против ее мужа, королева-мать отпустила Маргариту, а сама прошла к королю с просьбой, чтобы он не ложился спать. Заинтригованный тем, что лицо матери, вопреки ее обычной скрытности, сияло торжеством, Карл стал расспрашивать Екатерину, на что она ответила:

— Могу сказать вашему величеству одно: сегодня вечером вы избавитесь от двух злейших своих врагов.

Король повел бровью, как бы говоря самому себе: «Хорошо, посмотрим», и, посвистав крупной борзой собаке, которая подползла к нему на брюхе и положила свою тонкую умную морду ему на колени, Карл стал ждать.

Спустя несколько минут, в течение которых Екатерина стояла, устремив глаза в одну точку и вся превратившись в слух, во дворе Лувра раздался пистолетный выстрел.

— Что за шум? — спросил Карл, сдвинув брови, в то время как борзая вскочила и насторожила уши.

— Пустяки, просто сигнал, — ответила Екатерина.

— А что означает этот сигнал?

— Он означает, что с этой минуты, сир, единственный ваш настоящий враг уже не может вам вредить.

— Там убили человека? — спросил Карл, бросая на мать властный взгляд, говоривший: «Смертная казнь и помилование — два неотъемлемых атрибута королевской власти».

— Нет, сир; только арестовали двух человек.

— Ох! — пробормотал Карл. — Эти вечные тайные козни, вечные каверзы — и все без ведома короля. Смерть дьяволу! Матушка, я уже взрослый, настолько взрослый, что могу сам охранить себя и не нуждаюсь ни в няньках, ни в детских помочах. Ехали бы в Польшу с вашим сыном Генрихом, коли хотите царствовать, а здесь, говорю вам, напрасно вы играете в эту игру!

— Сын мой, — сказала Екатерина, — я в последний раз вмешиваюсь в ваши дела. Но дело было начато давно, и вы все время обвиняли меня напрасно, поэтому я всей душой стремилась доказать вашему величеству, что была права.

В эту минуту несколько человек остановились в вестибюле, и было слышно, как небольшой отряд стрелков со стуком опустил мушкеты на пол.

Почти сейчас же вслед за этим господин де Нансе попросил позволения войти к королю.

— Пусть войдет, — оживившись, ответил Карл.

Господин де Нансе вошел, поклонился королю и, обращаясь к Екатерине, сказал:

— Мадам, приказания вашего величества исполнены: он взят.

— Как «он»? — воскликнула Екатерина в недоумении. — Разве вы захватили только одного?

— Он был один, мадам.

— Он защищался?

— Нет, спокойно ужинал в комнате и при первом требовании отдал свою шпагу.

— Кто такой? — спросил король.

— Сейчас увидите, — сказала Екатерина. — Господин де Нансе, введите арестованного.

Через пять минут ввели де Муи.

— Де Муи! — воскликнул король. — В чем дело?

— Сир! — совершенно спокойно отвечал де Муи. — Если ваше величество соблаговолит разрешить мне, я задам тот же вопрос.

— Вместо этого, господин де Муи, — сказала Екатерина, — будьте добры сказать моему сыну, кто недавно ночью находился в комнате короля Наваррского и в ту же ночь, не подчинившись приказу его величества, как и подобало такому мятежнику, убил двух королевских стражей и ранил Морвеля?

— Да, в самом деле, — сказал Карл, нахмурившись, — не знаете ли вы, господин де Муи, имя этого человека?

— Знаю, сир. Ваше величество желает знать, как его зовут?

— Признаюсь, это доставило бы мне удовольствие.

— Сир, его зовут де Муи де Сен-Фаль.

— Это были вы?!

— Я собственной персоной.

Екатерина, изумленная такой смелостью, сделала шаг по направлению к молодому человеку.

— А как же вы осмелились не подчиниться приказу короля? — спросил Карл.