Королева Марго. Любовь в Варфоломеевскую ночь

Наталья Павлищева Королева Марго. Любовь в Варфоломеевскую ночь

Невеста

— Больно! Ай, больно!

— Дрянь! Тварь! Будешь знать, как спать с кем попало!

— Отпусти, дурак, больно же!

Слуги за дверью старательно делали вид, что временно оглохли и не замечают сумасшедших воплей, доносившихся из зала, хотя их слышали, кажется, все в замке Гейон. Королева‑мать Екатерина Медичи и король Карл IX лупцевали младшую сестру короля принцессу Маргариту де Валуа, которую сам король звал Марго.

Экзекуция проходила в четыре руки, в первые минуты Маргарита была настолько потрясена нападением брата и матери, что не сопротивлялась, но стоило Екатерине Медичи чуть отступить, как девушка принялась отвечать Карлу пинками. Плевать, что он король, брату Маргарита и в детстве давала отпор.

Вечерняя расправа произошла после того, как королеве‑матери и Его Величеству донесли, что принцесса спит с Генрихом де Гизом. Сама Екатерина Медичи спала с дядей Генриха кардиналом Лотарингским, но это престолу не угрожало никак. А вот роман строптивой Маргариты в случае рождения ею ребенка от Генриха де Гиза способен нанести большой урон могуществу Екатерины. Такая угроза могла заставить королеву‑мать пустить в ход не только кулаки…

Понимала ли это принцесса? Понимала, но если бы матери вздумалось травить всех, с кем она переспала, Лувр был бы усеян трупами — любвеобильность, вернее, любовная всеядность Маргариты общеизвестна.

— Да не спала я с ним!

Изумленный Карл даже отпустил сестру.

— Правда?

Маргарита вырвала у него из рук свой парик и боком напялила на голову, сердито фыркнув:

— Правда.

— Не может быть! Ты спишь с любым, кто предложит.

— Он не предлагал.

Теперь Карлу стало даже обидно за сестру: как это Гиз мог пренебречь Марго? Она весьма привлекательна, и, не будь сестрой, король сам сделал бы красотку любовницей.

— У Гиза есть другая?

— Нет у него другой! И он меня любит.

— Ты не смогла соблазнить Генриха? — в голосе Карла сомнение, такого еще не бывало, чтобы от Марго отказывались.

Вместо дочери ответила королева‑мать:

— У него просто ума больше, чем у твоей сестрицы, Гиз не будет рисковать даже ради Маргариты.

— Поклянись, что не будешь с ним спать и даже не станешь о нем думать!

Маргарита оглядывала свое испорченное платье, левый рукав оказался совсем оторван, дорогое кружево по подолу тоже, а шнуровка просто лопнула… Мать попыталась приладить рукав на место, просто подтыкая его.

Принцесса бросила на брата бешеный взгляд:

— Я сказала, что не сплю с ним! А любить буду, кого захочу, и ничего вы со мной не сделаете!

Карл уже давно отличался несдержанностью характера, постепенно приступы ярости становились все чаще и ужасней. Во время припадка бешенства король был способен убить кого угодно. Разозлившись из‑за резкого ответа, он снова набросился на сестру с кулаками.

Маргарита оказалась избита до полусмерти. Карл пинал и пинал ее, уже упавшую, ногами, норовя попасть в низ живота. Маргарита, как могла, уворачивалась, но удары были слишком сильны, кровавая пена, выступившая на губах у разъяренного брата, говорила о его совершеннейшем бешенстве, за которым следовала только чья‑то смерть. Наступил момент, когда у принцессы осталась одна мысль: скорей бы уж конец…

Первой сообразила, что дело может закончиться если не гибелью, то увечьем дочери, королева‑мать. Она попыталась успокоить сына:

— Карл, достаточно, она уже наказана…

Но остановить Карла, когда он увидел чью‑то кровь, очень трудно. Маргарита не сопротивлялась, она даже не стонала, сжавшись в комок от боли и все же стараясь прикрыть живот.

Когда гнев короля чуть поостыл, принцессу выпускать за дверь стало невозможно: платье разорвано, а она сама в кровоподтеках и царапинах. Королева с ужасом смотрела на дело рук собственных и сына. На мгновение показалось, что Маргарита мертва, но она слабо пошевелилась, и Екатерина Медичи с облегчением вздохнула.

Она осторожно помогла дочери подняться, сразу оценив, что неделю принцессу никому показывать нельзя.

— Позвольте, я приведу вас в порядок.

— Не стоит, — пробормотала Маргарита, слизывая кровь с разбитой губы.

И все же мать заставила ее остановиться, принялась отирать кровь, отправила одну из служанок за пудрой и румянами, старалась привести в порядок растрепанный парик принцессы. Распухший нос, подбитый глаз, губа в крови, порванное платье… казалось, Маргарита побывала в страшной переделке.

Понадобилось больше часа, чтобы хоть как‑то скрыть следы побоев. Маргарита молча терпела, все же держась за живот.

Понимала ли Екатерина, что в тот момент заполучила самую непослушную дочь? Наверное, но дело было сделано, выход гневу дан, теперь уж не исправишь.

С этого времени Маргарита стала послушной внешне и свободной внутренне.