Королева мертвых

— Того художника? — Алиса остановилась, сообщение ее удивило.

— Нет, — полицейский раздражался все больше. — Очередного фотографа.

Он не столько заметил, сколько почувствовал, как она вздрогнула при слове «фотограф».

— Я таких не знаю. — Голос теперь звучал сердито. Причем, похоже, злилась она на себя.

— Он живет прямо в доме напротив твоего, — пояснил Олег.

Он чуть сдержал свое раздражение. Ему нужно узнать, что с ней. Пусть это займет время.

— Это дом Федора Семеновича, — с некоторым недоумением пояснила девушка. — Он друг моего отчима. Они тогда вместе эти дома покупали. Дядя Федор сейчас где-то в Ботсване, что ли… Там месяца два живет его дальний родственник. За домом присматривает.

— А в свободное от хозяйства время следит за тобой, — оповестил ее Олег. — Ты любишь позировать ню?

Она поморщилась брезгливо.

— Так… это кто-то из них? — почти с надеждой спросила девушка.

— Не знаю, — признался полицейский. — Мы закончили тут только в районе часа. Все утром. Я спал всего четыре часа.

Она молчала. Просто застыла на месте, и все. Как вчера вечером…

— Все! — Полицейский сел ровно. — Я давал тебе время. Я был вежлив столько, сколько можно. Хватит. Ты, в конце концов, передо мной в долгу. Что с тобой происходит? Что это было? И не надо мне говорить, что это просто очередной приступ головной боли!

Алиса отвернулась. Похоже, она была испугана.

— Я двое суток живу, как в дурдоме, — продолжал Олег, зная, что на нее давит каждое его слово. — Такое впечатление, что в твоем окружении нет ни одного нормального человека.

— Я не сумасшедшая! — Она чуть не сорвалась на крик.

— Я тебя так и не называл, — напомнил он. Чем хуже было Алисе, тем больше успокаивался Олег. — Ты не истеричка. Я это знаю. Что было на той фотографии? Твой мертвый друг? Так у тебя вся квартира его снимками завешана. То, что он мертв? Но ты же сама устраивала его похороны! Алиса… Мне нужно это знать. Не просто потому я тут с тобой. Потому что я веду это дело.

Она посмотрела на него… как-то потерянно и жалко. Потом девушка вздохнула, чуть прикрыла глаза, будто решилась.

— Олег, — в ее тоне звучали очень непривычные жалобные нотки: — я… я сама не знаю, как нужно к этому относиться. Я не просто с такими вещами не сталкивалась, я и не верю в такие вещи. И потому…

Она запнулась.

— Решай сам, — снова начала она, собравшись, сухо и по-деловому. — Я говорила тебе, что после смерти Ваньки мне снятся кошмары.

Олег только кивнул. Он на память не жаловался.

— Так вот, — она снова начала метаться по комнате, — на той фотографии… которая вчера была обернута вокруг камня. Там именно то, с чего начинается мой кошмар. Каждый раз я вижу именно это. Ванька, мертвый, сидит на этом стуле в этом непонятном ужасном помещении.

Она снова замерла на месте, будто споткнулась.

— Надеюсь, тебе не нужно говорить, что я никогда не видела это место, — дополнила девушка.

Он просто кивнул.

Олег чувствовал себя странно. В любой другой ситуации, с любым другим человеком он бы отмахнулся, выдал бы что-то язвительное. Но это Хель. Он знал, что она не склонна к каким-то там глупостям. Может быть, раньше, но не сейчас, не после смерти его друга. А еще Олег понимал, каково ей. Нормальная адекватная женщина, а тут такое… Он и сам не знал, как к этому относиться.

Полицейский лег обратно на кровать.

— Иди сюда, — спокойно, почти ласково сказал он.

Алиса уставилась на него с подозрением.

— Зачем? — спросила она почти с неприязнью. — Это… какое-то извращенное проявление жалости?

— Нет. — Тон полицейского не изменился. — Мне просто нужно подумать. Понимаешь? Надо как-то… понять. Ты мечешься и нервничаешь. Это отвлекает.

Девушка еще чуть постояла, потом залезла обратно на кровать. Легла рядом и вытянулась по струнке.

Олег сгреб ее в объятия, устроил у себя на плече.

— Я не знаю, что это, — честно признал он. — Почему ты… это видишь. Но уверен, должно быть объяснение.

— Я пытаюсь понять. — И снова эти жалобные ноты. — Я пытаюсь вспомнить.

— Правильно, — решил Олег. — Наверняка ты это место видела. Мельком, случайно. Это совершенно не тот антураж. Ну, тебе он не соответствует. Потому ты и не можешь вспомнить.

— Это кухня, — подумав, решила Алиса. — В какой-то небольшой квартире. Или… это бытовое помещение. Фотография плохая. Во сне… — Она снова запнулась. — Там все четче. На стенах какой-то пластик. Блекло-желтый. Стол пластиковый. И пол… Там очень дешевый линолеум.

— Это место преступления, — напомнил он ей. — И это очень важно. Алиса, я думаю, все дело в твоем творческом мышлении. Каким-то образом ты смогла совместить память о друге и это место. Потому ты это видишь. И… я понимаю, для тебя это ужасно, но ты знаешь очень важные детали. Может, потому твой мозг постоянно тебе этот кошмар и возвращает? Чтобы ты смогла найти того, кто убил твоего друга.

— Ты сам в это веришь? — с нервным смешком поинтересовалась она.

— Я не знаю. — Он не стал врать. — Просто я не люблю вещей, которых не понимаю. Да еще после такого дурацкого вечера. У нас были планы… На ночь. И все это раздражает.