Королева морей

— Не соглашается, — обратился Спиро к Асе, и та тут же поползла к Думбуру. — Ладно, так и быть. Вижу, как убивается девка по парню. Пусть идет. Только коня и все остальное отобрать у аскеров не могу. Это их добыча, и против закона я не пойду, — повернул Спиро голову к Андрею.

— Так всегда было. Я сам напал, и их добыча должна оставаться при них.

— Добрый ты парень. Нравишься мне. Но в другой раз не попадайся. А теперь прощайся, нам пора в дорогу. Время не терпит, а путь дальний.

Ася смеялась от радости, целовала руки купцу, потом впилась взглядом в Андрея и долго не могла отвести его. Глаза ее высохли, она порозовела. Словно живительная влага наполнила ее изнутри. Она светилась радостью и благодарностью к людям, которые уважили ее просьбу, и теперь она могла со спокойствием продолжать подневольную дорогу в неизвестность.

Молодые люди стеснялись своих чувств, но им было приятно так вот стоять друг перед другом и глядеть в глаза, запоминать что-то особое, что может остаться на всю жизнь. Они были еще очень молоды, верили и были счастливы.

— Пора, Ася, — сказал Спиро ласково и легонечко оттолкнул ее к телеге. — Андрей, шагай, а то солнце склоняется, не успеешь добраться до жилья к ночи.

Андрей не сумел вымолвить ни слова, махнул в отчаянии рукой и быстро зашагал прочь, оглядываясь через каждые пять шагов. Ася со слезами на ресницах тоскливым движением руки слала ему прощальный привет.

Вечером Аметхан приехал с тремя татарами и доложил:

— Все хорошо, хозяин. Гяур больше не станет на твоей дороге. Он даже не кричал. Молодец. Умирал хорошо. Даже жаль такого отправлять к предкам.

— Помолимся за упокой души раба Божьего Андрея. Царствие ему небесное.

— Хозяин, где плата? Не скупись. Дело опасное было.

— Получай, вымогатель! Будь ты проклят аллахом, пусть бог не даст тебе ни одной жены, пусть эти деньги будут последними в твоей жизни!

— Якши, якши, хозяин. Хорошо ругаешься.

Глава 7 ЯСЫРКИ

Остались позади брод на реке Псел, истоки Ворсклы и Уды. Почти без остановок обоз спешно продвигался на юг. Лихие аскеры где-то доставали свежих лошадей для телег. По-прежнему избегали деревень и городов, обходя их стороной. Со встречными старались разойтись быстрее, хотя Спиро имел для своей торговли соответствующее разрешение, которое ему почти не приходилось показывать редким постам и разъездам казаков, следивших за татарскими шайками. А те не упускали своего. Кони отъелись на тучных пастбищах, и теперь настала пора грабежей, которыми они промышляли в южнорусских селениях и городках.

Ася долго пребывала в тихом и спокойном состоянии после ухода Андрея, но потом стала проявлять признаки тоски и отчаяния. Она с безрассудной смелостью ругалась с Партакелой и Думбуром и не раз за это ее связывали, а нахального Аметхана возненавидела страшно. Тот отвечал непристойными шутками и норовил стегануть ее плетью, оставляя кровавые полосы на руках и спине.

Эркет тоже старался вовсю, и вскоре жизнь Аси стала невыносимой. Эркет прозрачно намекал на глупость и доверчивость девки, и теперь она уже ни во что не верила. Даже прежняя уверенность в спасении Андрея стала таять, и Ася все больше понимала, что татары и хитрый Спиро не оставили его в живых.

Едой снабжали хорошей, но одежды не давали, и дыры сплошь покрыли ее и так старенький сарафан. Татары тыкали в нее пальцами и хохотали, Ася таила злобу и мысленно казнила их всех.

Она уже немного понимала по-татарски и постоянно вслушивалась в их переговоры. Так она сообразила по отдельным словам, что недалеко их ждет дневка, где ожидается пополнение обоза. В это же время она заметила, что число охраны сократилось. Рядом ехали около десятка всадников, остальные куда-то исчезли.

Два дня шел обоз по левому берегу речки Орчика, и когда остановился, то Ася увидела в укромном месте две телеги и нескольких всадников, с гиканьем бросившихся встречать вновь прибывших. К ней присоединили еще четверых девушек, находившихся в ожидавшем обозе.

— Откуда ты, солнышко? — с усталой улыбкой встретила ее статная темноволосая девушка, поднимаясь навстречу Асе.

— Из-под Курска, слышала о таком?

— Далече, видать. Не слыхала. А я с Полтавщины. Вот эти с речки Донец.

— Так ты хохлушка?

— Нет, просто запродана туда два годка тому. Меня Матреной кличут.

— Я Анастасия, Ася, а эти как зовутся?

— Вон маленькая — Нюрка, другая, что закутана в плат, — Федора, ну и Любка. Едем второй день. Горюем, плачем, а куда нам деться?

Ася тут же заметила, что все они молодые и красивые, хотя босые и одетые в рвань. В груди защемило от недобрых предчувствий, захотелось поплакать в кругу своих, и она заголосила.

Товарки по несчастью тотчас ответили дружными голосами. Татары сбежались и нагайками успокоили переполох. Загнали девок по повозкам и пригрозили худшим.

К Асе подселили в телегу Нюрку. Это была совсем девчонка, беленькая, лет около пятнадцати и совсем еще не развившаяся. Веснушки обсыпали лицо, а тонкие льняные волосы необыкновенно гладко были расчесаны на обе стороны.