Королева объявляет отбор

– Что? – Мне показалось или отец вздрогнул?

– Ко мне подошла старушка и сказала, чтобы я была осторожной во дворце, потому что не всем по нраву, когда вершится правосудие богини. И добавила: ареан ильзе.

– Явилась, значит, – усмехнулся отец. – Боится показываться на глаза. Ничего, настанет день, и мы встретимся. И я выскажу все, что думаю о древних легендах и вечных богинях.

– Ты же сказал, она человек.

– Человек. Но помнит ли она об этом? Так как, ты пойдешь на прием? – резко сменил тему.

– Пойду. Не хочу, чтобы потом другие участницы считали меня слабой. А ты?

– Конечно, я буду с тобой.

– Папа́, а может, вы помиритесь с королевой Региной? Раз уж ты ее любишь.

– Диана! – Отец мигом помрачнел.

– Двадцать лет прошло. Ты изменился. Так почему считаешь, что не изменилась она? Богиня ведь сказала – всему свое время.

– Уже поздно. – Отец поднялся на ноги. – Отдыхай, увидимся на приеме, девочка моя.

И пошел прочь, а я осталась одна. Пришлось подниматься, умываться. По-прежнему чувствовала себя разбитой. Перед глазами стояли серые морды горных тварей. До приема оставалось совсем немного времени, и почему-то казалось, что он станет еще одним испытанием. Ведь все мы пережили сильнейший страх. Справимся ли с ним? Сможем ли после пережитого улыбаться как ни в чем не бывало? Надо доказать, что да. Попросила Мику принести любой тонизирующей настойки, приняла ванну – и почувствовала себя лучше. Вот теперь можно и на прием, хотя бы попытаться.

– Госпожа, вам передали записку, – появилась на пороге спальни с загадочным видом Мика. – От его величества!

От бумаги пахло цветочной водой. Я глубоко вдохнула запах – и улыбнулась. Что же писал Рион?

«Диана, – прочитала в смятении, – я знаю, ты плохо себя чувствуешь, но, пожалуйста, приходи на прием. Мне будет без тебя одиноко. А это всего лишь скромная попытка тебя порадовать».

Стихи? Мне? Я вглядывалась в аккуратно выписанные строки – и замирала от счастья.

Мне без тебя – как парусу без ветра,
Не плыть вперед, не мчаться по волнам.
В твоих глазах я вижу столько света,
Что в темноте иду на свет я сам.
Мне без тебя – как ночи быть безлунной,
Беззвездной, бесприютной и немой.
Наверное, влюбленные безумны —
И разум мой украден был тобой.
Лишь ты одна, как солнца луч в лазури,
Придешь – и вмиг моя растает грусть.
Все грозы, все шторма, ветра и бури
Не смогут разлучить нас, я клянусь.

Рион! Я прижала письмо к сердцу и улыбнулась. События испытания показались такими далекими, словно их и не было вовсе.

– Мика, я сегодня надену голубое с серебром платье, – сказала горничной.

– Прекрасный выбор, госпожа, – ответила она. – Голубой вам к лицу.

Да, к лицу. Сегодня вечером я хочу затмить всех. И показать, что никакие испытания меня не сломят. Прежде всего королеве Регине, чтобы не считала меня глупой дурочкой, которая падает в обморок от иллюзий. Мика поколдовала над прической – она действительно была в этом мастерицей. Волосы каскадом рассыпались по плечам. На первый взгляд казалось, что ничего их не сдерживает, но на самом деле десятки тонких шпилек, словно паутинка, создавали объем и невесомость, сверкали огоньками. Платье тоже было выше всяких похвал. Рион все-таки вспомнил о своем обещании и прислал модисток, и сейчас я разглядывала платье в зеркале с восхищением. Ткань цвета неба плотно облегала грудь, переходя в юбку, больше похожую на хвост, чем на привычные кринолины. А сверху по подолу будто переплетались тоненькие серебристые паутинки. На лифе же они складывались в причудливые узоры, напоминающие рисунок мороза на стекле. Браслет, который отец, к счастью, успел перезарядить после испытания в лесу иллюзий – на всякий случай. Мало ли что придет королеве в голову. Серебристые туфельки на низком каблучке. Я готова!

До начала приема оставалось не более четверти часа, и я поспешила следом за слугой в большой зал. На этот раз нас ожидали не танцы, а общение с высшими кругами Бальвиля. Тоже то еще испытание.

В зале яблоку было негде упасть. Искрились люстры, в бокалах пенилось шампанское, оркестр играл легкую ненавязчивую музыку. Я тут же отыскала взглядом отца – вокруг него, ожидаемо, образовалось пустое пространство. Принца Кейдена боялись. Или опасались навлечь на себя королевский гнев? Зато я подошла прямо к нему.

– Добрый вечер, ваше высочество, – присела в реверансе.

– Добрый, леди Алейнор, – улыбнулся папа́. – Рад вас видеть в добром здравии.