Королева Ортруда

Королева Ортруда легла поудобнее, и протянула ноги. Ласковым движением стройной руки она молча показала Имогеие скамеечку у своих ног. Имогена села. Королева Ортруда ласково привлекла Имогену к себе, и тихо похлопывала по щеке. Сказала нежно:

- Милая Имогена, вы такая молодая и прекрасная, и приятно смотреть на вас. Кажется, что вы счастливы, и что вы достойны счастия. Должно быть, вы не откажетесь сделать то, о чём я вас попрошу.

Имоюна робко и радостно сказала:

- О, государыня, всё, что прикажете, и всё, что в моих силах.

Внимательно всматриваясь в неё, спросила королева Ортруда:

- Всё сделаете?

- Да, ваше величество, всё, - сказала Имогена.

Улыбалась королева Ортруда слегка насмешливо, и говорила неторопливо и спокойно:

- Неосторожно дано вами обещание, Имогена. Но если вам не захочется его исполнить, я не стану на этом настаивать.

Имогена сказала:

- Этого и не надо, государыня. Послушание государям - наша семейная добродетель.

Королева Ортруда сказала, с улыбкою глядя на смущённую Имогену:

- О, это мне хорошо известно. Вы знаете, конечно, Имогена, что я люблю искусство?

- Да, - ответила Имогена, - знаю, государыня.

Королева Ортруда медленно говорила:

- Я заказала Сабине Фанелли скульптурную группу из мрамора. Группа должна состоять из двух нагих женских фигур. Моделью для одной из этих фигур буду я. Для другой фигуры мне нужна наилучшая модель,- прекрасная девушка, самая красивая и нежная, какую только может создать прихотливое воображение. Прекрасная, одним словом, как вы, милая Имогена.

Имогена стыдливо краснела. Королева Ортруда спросила:

- Вы согласитесь постоять перед Сабиною Фанелли несколько раз, вместе со мною?

- Охотно, государыня,- легко краснея, сказала Имогена.

Королева Ортруда встала. Поднялась и Имогена.

- Идите за мною,- сказала королева Ортруда.

Обстановка мастерской почему-то смутила Имогену. Это была большая красивая комната с верхним светом, очень высокая, и очень светлая. На стенах были развешаны этюды. Везде видны были начатые картины. Непривычный запах, непривычная мебель, всё было ново для Имогены, и её неловкая смущённость забавила королеву Ортруду.

Сабина Фанелли была уже там. Королева Ортруда сказала:

- Вот я вам привела другую, госпожа Сабина Фанелли. Графиня Имогена Мелладо.

Со странным выражением на лице смотрела королева Ортруда, как две возлюбленные принца Танкреда любезно здороваются одна с другою. Знают ли они обе, что они соперницы? Королева Ортруда сказала, обращаясь к художнице:

- Я хотела подарить вашу работу принцу Танкреду. А теперь не знаю. Может быть, мне захочется оставить её у себя.

Сабина Фанелли смущённо сказала:

- Конечно, его высочество очень ценил бы этот подарок.

- Бесценный, благодаря вашему искусству,- возразила королева Ортруда. - Можно ли начинать? - спросила она.

- Да, государыня,- ответила Сабина Фанелли.

Королева Ортруда сбросила хитон. Осталась нагая. Имогена робко спросила:

- Я тоже должна буду раздеться?

И покраснела ярко. Её смутила мысль, что она будет стоять нагая вместе с женою того человека, которого она любила. Королева Ортруда холодно сказала:

- Да, милая Имогена, разденьтесь. Сюда никто не войдёт. Никто вас не увидит, кроме этого высокого неба.

Пока Имогена с помощью Сабины Фанелли снимала свои одежды, королева Ортруда легла на приготовленном ложе. Томным сладострастием дышало её тело. Сабина Фанелли положила Имогену рядом с королевою Ортрудою. Имогена приподнималась на локте, и смотрела в лицо только что проснувшейся Ортруды.

Это была странная, жестокая игра взглядов. Королева Ортруда видела, что Имогена испугана. И вдруг в лице Имогены произошла странная и страшная перемена. Её фиалково-голубые глаза зажглись демонскою злобою, и рот искривился и покрылся пеною. Вопль угрозы и злобы вырвался из груди Имогены. Волосы её стали косматы, как у молодой ведьмы, и она тяжело навалилась на грудь королевы Ортруды.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

Всё чаще и чаще дымился вулкан на острове Драгонера, всё гуще и гуще становились дымные, фиолетово-серые над его тупо-раздвоенною, зеленовато-бурою вершиною тучи. Всё дальше разносилось тяжёлое дыхание вулкана над синими волнами широкого моря, и уже лёгким серовато-золотистым пеплом всё чаще плыли над весёлою, шумно-яркою Пальмою его зловещие вздохи, и всё чаще несли они обещание несчастий и смерти многих, обещание воплей и слёз. С многоуханными ароматами Пальмских широких садов всё чаще смешивались дымно-горькие запахи: они были странно похожи на слащаво-горькие запахи лесного пожара в равнинах далёкой России.

Жители Соединённых Островов сначала были очень обеспокоены этими зловещими признаками. Потом прошло несколько месяцев, когда на Островах мало думали о вулкане. Случилось это отчасти потому, что к медленному пробуждению вулкана все привыкли,- но более потому, что внимание островитян было в то время слишком отвлечено событиями, которые быстро созревали под мглистым дымом жестокого, коварного вулкана.