Королева Озер. Белая скво. Призрак у ворот. Рассказы.

Возвращаясь в свою квартиру, он впервые спросил меня, почему мне так хотелось побывать в игорном доме. Ведь я не поставил ни песеты! Я ответил уклончиво:

— Любопытство, сеньор полковник, — любопытство и любовь к приключениям.

— Caspita! (черт возьми!) — воскликнул он. — Опасное для вас приключение могло получиться! Позвольте сказать вам, сеньор, что если бы в вас узнали офицера американской армии, не менее десятка мачете пробили бы вам ребра, и я не смог бы вас защитить. Santissima! Да там собрались волки, которые с радостью разорвали бы вас на части! Возблагодарите Господа, что ушли невредимым! Вы искренне можете повторить за мной: «Gracias a Dios!» (Слава Богу!)

Мое посещение «Маленькой совы» дало мне меньше, чем я надеялся. Я узнал, что дон Иларио и поддельная «красная шляпа» — один и тот же человек. Но что из этого?

Я приказал следить за «Маленькой совой», и несколько ночей мои люди наблюдали за притоном. Но дон Иларио больше не появился.

Глава VIII СТРАННОЕ ПИСЬМО И АРЕСТ

Как уже говорилось, во время американской оккупации мексиканской столицы работу полиции выполняли наши солдаты. Для этого выделялись определенные соединения, и первое место среди них занимали «конные стрелки», отборные солдаты, более умные, образованные и потому более надежные. Конечно, и мы, офицеры конных стрелков, по очереди сутками дежурили, патрулируя город.

Через неделю после нашего ужина в Эспириту Санту мне как раз выпало дежурство. Наступил вечер, и так как я не был ограничен местом пребывания, то провел несколько часов там, где счел наиболее приятным, — в «Национальном театре». Мексиканский театр называют одним из лучших в мире, наравне с миланским «Ла Скала» или гаванским «Таконом». В ложах сидят важные сеньоры в самых модных мексиканских нарядах; прекрасные черноглазые смуглые сеньориты блистают в великолепных шелках и сверкающих бриллиантах, — сомневаюсь, чтобы какой-нибудь другой драматический или оперный театр мог похвастаться более прекрасным обществом.

Испанская труппа (большинство артистов в Мексике испанцы) давала «Дона Хуана Тенорио» — родоначальника всех Донов Жуанов, Джиованни и Сезаров де Базанов. Пьеса, как ее ставят в испанском театре, занимает два вечера (и если в первый вечер сбор полный, импресарио уверен в успехе и второго). В перерыве между многочисленными действиями я вышел из театра, чтобы дать указания расположенным здесь нашим часовым. Закончив, я уже собрался возвращаться, как услышал голос:

— Сеньор капитан! Нельзя ли поговорить с вашим превосходительством?

Я обернулся и увидел говорящего — какого-то оборванца.

Приглядевшись, я узнал его. Это был тот самый pelado, который отвечал на мои вопросы на Пасео де Лас Вигас и чьи предложения дальнейших услуг я с негодованием отверг.

На этот раз я собирался прогнать его, но меня остановило одно соображение — относительно индейской девушки. С того дня, как она поцеловала мне руку — как приятно вспоминать об этом! — я ее не видел. Ее брата тоже. Их лодка больше не приходила на рынок. Вспоминая слова юноши, я уже отчаивался увидеть их снова. А тут передо мной человек, который утверждает, что знаком с ними. Он может сообщить мне что-нибудь полезное. Поэтому, отказавшись от первоначального намерения, я ответил:

— Конечно, мой добрый друг. Что вы хотите мне сказать?

— Не очень многое, сеньор, но вначале позвольте поблагодарить вас за снисходительность. При нашей предыдущей встрече, если ваше превосходительство помнит, вы меня оборвали. Я чувствовал себя оскорбленным и не стал бы к вам обращаться, если бы дело шло только обо мне. Но это не так.

— О ком же? — спросил я, и при этом сердце мое забилось чаще.

— О том, кто высоко ценит ваше превосходительство. Более того — восхищается вами!

Я с беспокойством переспросил:

— Кто же это?

И ни один мужчина не чувствовал бы себя счастливее, чем я, когда услышал ответ:

— Королева озер.

Такие слова заставили забыть о недоверии, которое вызывал у меня этот человек, и я с радостью приготовился слушать, что еще он скажет.

— Ваше превосходительство, — продолжал он, очевидно, заметив мое возбуждение, — мне поручено передать вам кое-что. Я исполняю роль почтальона. Так что пусть muehachita говорит сама. Наверно, ее вы выслушаете с большим желанием, чем меня. — С этими словами он достал письмо и протянул мне.

Я подошел к фонарю и прочитал сделанную от руки надпись, занимавшую весь конверт. На конверте было написано:

Роr el Capitan, Commandante de los dragones, en cuartel acerco el Paseo le las Vigos (Капитану, командиру драгун, расквартированных вблизи Пасео де Лас Вигас).

Мои люди не драгуны, но ошибка вполне понятна, и письмо было адресовано именно мне. Распечатав конверт, я прочел: