Королева пиратов

Заголосила дочурка и женщина отстранилась. Несколько мгновений она смотрела в глаза своего мужа, ожидая важных слов, но он молчал. Джессика резко отвернулась и поспешила подняться наверх, чтобы уделить внимание годовалому ребенку. Чарли еще некоторое время стоял в проеме открытой двери, рассматривая прихожую. Хотя ремонт был сделан давно, он видел ее словно впервые. Стараниями Джессики в доме было очень уютно. В тот миг человек, сбегающий из теплой берлоги в холодный отчужденный мир, наполненный опасностями, вдруг понял, что никогда не ценил по достоинству усилия жены. И еще он почувствовал, что ему хочется остаться.

– Это моя последняя поездка, Джес, я обещаю! – крикнул вдруг мужчина, не узнав собственный голос. Его горло сдавил ком, глаза наполнились слезами. Что-то щелкнуло внутри организма, а в том месте, где предположительно находится душа, появилось маленькое горячее солнышко, причиняющее боль. Он закрыл дверь и поспешил прочь, торопливо перебирая ногами и не оглядываясь. Путь его лежал на Восток. За материал о королеве морей по фамилии Вонг предлагали слишком хороший гонорар, чтобы отказаться. За ее фотоснимок было обещано увеличить вознаграждение в десять раз. Азарт и склонность к авантюризму не позволяли ему повернуть назад.

– Дружище, мои поздравления! Своя газета…

– Чарли, если ты не закроешь рот – будет драка. Это обычный мусор, который никто не читает. В основном преувеличенные полицейские сводки о том, как славно они борются с преступностью! Сплошное вранье! Ты видишь, у меня даже секретарши нет! Какой же я преуспевающий начальник после этого?

Беррельас вяло махнул рукой и немного ослабил галстук. Лето выдалось жаркое, ленивый вентилятор, недовольно ворчащий под потолком, нисколько не спасал от духоты, он перегоняя горячий воздух. В небольшой комнате стояло три стола: за одним сидел сам редактор газеты, на другом стояла необходимая техника, а третий был захламлен какими-то бумагами.

– Должен сделать тебе комплимент: твой английский значительно лучше! – произнес Чарли с отеческой теплотой в голосе.

Беррельас весело закивал, вспомнив старые времена: приехав из Макао в Гонконг, он отчаянно искал себе работу. Полуостров, откуда он родом, был португальской колонией и соответственно жители говорили на двух языках – португальском и китайском. Многие учили и английский, но Беррельас был человеком ленивым и считал, что знаний ему и без того достаточно и захламлять голову лишней информацией ни к чему. С Чарли он познакомился, сражаясь за теплое место репортера в известном гонконгском издании. Ни тому, ни другому эта работа не светила из-за языковых провалов. Чарли мог говорить на китайском, но с огромнейшим усилием. Этот коварный язык никак ему не давался.

– Лучше бы я в Россию поехал! Их звукоизвлечение куда лояльнее – не надо выкручивать себе язык и передавливать глотку! И еще эти ваши наречия, будь они неладны! А русские, я слышал, читают мысли!

– Русские читают мысли? – удивился португалец, произнеся эту фразу так медленно, что казалось, остановилась планета, и все замерло в ожидании, пока собеседник закончит вопрос.

– Читают! После стакана водки! – убедительно и со знанием дела произнес англичанин, не скрывая раздражения. Менять место дислокации он не мог, потому что на тот момент зависел сразу от нескольких лидирующих британских изданий, которые возжелали, заиметь свой источник информации в городе, где встречались Восток и Запад. Заказчики оплачивали проживание журналиста в другом уголке мира, чтобы регулярно получать достоверные факты о происходящих там событиях. Скучающие англичане любили азиатские сказки и с удовольствием читали о перспективах чужих земель, о которых так часто и много писали на страницах прессы. Еще в середине девятнадцатого столетия над Гонконгом развивался английский флаг. С тех пор представители чуждой нынешнему населению культуры чувствовали себя на этой территории хозяевами. Дабы узнавать больше и легально, Чарли пришлось устроиться в местную газету, но языковая ограниченность лишала его возможности входить практически в любые двери без стука. Так и сложился португальско-английский дуэт: талантливый и уже известный к тому времени англичанин с трудом формулирующий китайские фразы и новичок-португалец, который несправедливо был назначен главным в их паре. Над ними потешалась вся редакция, прозвав «мальчики по вызову» и за это Чарли ненавидел пройдоху Беррельаса еще больше. Они постоянно ругались и усугубили свое положение, потому что коллеги начали поговаривать об их «внутрисемейных перепалках».

– То, что ты меня… ненавидеть – мешать, – произнес как-то португалец, пригласив Чарли в бар. – Я тебе не враг! Ты – бог газеты. Я признавать твой талант, Чарли Стюарт! Я надеяться… уметь как ты… писать! Дружить?

Беррельас протянул руку и умасленный приятными словами англичанин с удовольствием ее пожал, добавив:

– Ты стал говорить намного лучше на моем языке!