Королева плоти (СИ)

Потоки ударили в орнамент и начали скользить по нему — как будто широкие кисти пытались закрасить алое свечение, унять его, стереть без остатка. Оранжевые звезды, видневшиеся сквозь арку, дрогнули, и Пожирательница вдруг приподнялась и попыталась подползти к охотникам. Ее огромный живот, весь увитый трещинами, из которых сочилась темная жидкость, мешал ей, притягивая к земле, но язык все еще был подвижен, и Роланд на всякий случай сделал несколько шагов в сторону. Он осторожно поворачивал ручку, наращивая мощность, и в тот момент, когда ему стало казаться, что план не сработает, арка начала дрожать.

— Держим, держим! — выкрикнула Кайли, взглянув на показания счетчика. — Еще немного!

Максвелл, опиравшийся на Кристин, сунул руку в карман и достал маленькую часть орнамента. Потом сосредоточенно посмотрел на Габу и, ухватившись за оборудование, резко и сильно толкнул сестру к призраку, который мгновенно замерцал. Кристин протяжно закричала, пытаясь ухватиться за брата, но он отступил в сторону, глядя на нее так нежно, что у Роланда, наблюдавшего эту сцену, поневоле зачесались глаза. Кристин исчезла; через несколько мгновений мерцание снова озарило пещеру, и Габу застыл над стрелком.

— Еще немного… — голос Кайли становился все громче. — Еще немного… выводим до максимума!

Арка затряслась сильнее, и вся пещера отозвалась лихорадочной дрожью. Алые блики наконец потухли, уступив лучам ружей. Пожирательница взвыла, изогнувшись; ее кожа осветилась изнутри, не в силах больше сдерживать поглощенную энергию.

— Выключаем! — на этом крике Кайли сорвала голос и ее следующие слова прозвучали хрипло. — Максвелл! Вперед!

Потоки погасли, и на несколько секунд пещера погрузилась в полную темноту, в которой слышны были только стенания Пожирательницы и гудение арки.

А потом оранжевая звезда, мерцающая в темноте, разорвалась, залив всю пещеру ярким теплым светом, и Роланд успел заметить только четкий силуэт Максвелла, который шагнул вперед, навстречу этому пламени, и растворился в нем. В следующий момент гудение усилилось, и дрожь прошла по пещере; Пожирательница, отчаянно цепляясь за камни, заскользила к арке. Оранжевое свечение преображалось, окрашиваясь привычным голубым светом, и Роланд отвернулся, чтобы уберечь глаза.

Он почувствовал холод, охвативший тело, а затем необычный жар. Кто-то ухватил его за рукав и потянул; через мгновение раздался грохот камней. Пещера дрожала, стряхивая все напоминания о том, что здесь происходило, и четверо охотников, укрывшихся за камнями, единственные свидетели поражения демона, не могли ее в этом винить.

Последний хрип Пожирательницы заглушил гудение. Он забрался под рубашку каждому из охотников, совершив последний, неизлечимый, укус в самое сердце, и исчез вместе с невыносимым светом, оставляя пещеру шедшей следом за ним тишине.

Демон отправился в свое измерение, теперь закрытое навсегда, и Роланду оставалось только надеяться на то, что после произошедшего и он сам, и каждый из его друзей когда-нибудь сможет вернуться в свой мир.

Не сразу. Когда-нибудь.

***

Воздух, восхитительно прохладный и свежий после ночной грозы, приятно холодил лицо. Эдуардо застыл на пороге лифта, прислонившись к стене сарая, глядя на отсветы проблесковых маячков столпившихся у ворот полицейских машин, катафалков и карет скорой. Там, всего за двадцать шагов, суетились люди, слышались голоса, мелькали врачи с носилками и оборудованием. Он знал, что ему придется пройти это расстояние и нырнуть туда, погрузившись в мир вопросов без ответов, но сейчас, только сейчас, ему необходимо было постоять в стороне и сделать несколько глубоких вдохов, чтобы насытиться этим чудесным воздухом.

— Пойду объяснюсь с полицией, — Роланд, замечательный и ответственный Роланд, как всегда взял на себя самое важное, и Эдуардо посмотрел на него с благодарностью.

Гарретт последовал за Роландом, и Ривера, сбросив вместе с тяжестью протонного блока с плеч лишь малую часть своих беспокойств, прикрыл глаза и сделал глубокий расслабленный вдох.

Выдох получился куда более резким и коротким, потому что кто-то ткнул его в бок. Открыв глаза, Эдуардо увидел перед собой Кайли, воинственно уставившуюся на него.

— Так что «мы могли бы, если бы выбрались из этого дерьма»? — без предисловий спросила она, и сорванный голос делал этот вопрос почти угрожающим.

Вся прелесть летнего утра после грозы растворилась, а воздух, еще несколько секунд назад такой приятный и освежающий, вдруг стал сухим и жарким как в сауне. Эдуардо с трудом проглотил вставший в горле ком, вспомнив, что чуть было не наговорил, когда оказался в плену демонических пальцев.

— Я хотел сказать… спросить… — воздуха отчаянно не хватало, и он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. — Может, мы могли бы как-нибудь… Не знаю… Когда-нибудь… — он совсем сбился, и Кайли разразилась бранью.

— Какой же ты невероятный трус, Эдуардо! — она стянула с рук перчатки и со злостью принялась лупить его ими по плечам и спине. Он не сопротивлялся. — Подумать только! Тебе легче быть съеденным демоном, чем… Чем…

Эдуардо перехватил ее руку.