Королева Потерянных Мальчиков (ЛП)

Стараясь не потревожить её, я медленно откинул простыни, открывая её обнажённую грудь. Мой член затрепетал при виде неё. Она была совершенством. Я не заслуживал её… Никто из нас не заслуживал. Её прелестные розовые соски набухли в прохладном утреннем воздухе, умоляя, чтобы к ним прикоснулись. Чёрные прожилки, которые портили её фарфоровую кожу, теперь исчезли. Я вздохнул с облегчением. Её долг выплачен. Никогда больше я не позволю ей рисковать своей жизнью ради нашей. Это будет началом нашего «долго и счастливо». И совсем как в сказке, я разбужу свою Королеву поцелуем.

Я молча разделся и забрался на кровать, оседлав её спящее тело, нежно целуя от пупка до ключицы. Она тихо застонала, когда я провёл языком от её груди к шее.

— «Грех с моих уст? Согрешить я так старался! Верни мне мой грех»[11], — проворковал я ей на ушко. Улыбка расплылась по её лицу, когда она очнулась ото сна.

— Ромео, ты ли это? — она потянулась, выгнув спину. — Эбен, — её глаза всё ещё были отяжелевшими от сна, — я так сильно скучала по тебе, — она обвила меня руками, крепко сжимая.

— Даже близко не так сильно, как я скучал по тебе, — я прижался своим членом к её лону, простыня натянулась, разделяя нас. — Ты нужна мне.

— Какая я счастливица, — хихикнула она, целуя меня в шею.

Я продолжил атаку поцелуев, на этот раз спускаясь вниз по её животу и стягивая простыни, чтобы обнажить её тепло. Не говоря ни слова, она раздвинула ноги, раскрываясь передо мной. Я остановился на мгновение, чтобы полюбоваться её телом. То, как она расцвела, словно цветок, раскрывая свои лепестки только для меня. Её аромат опьянял меня, возбуждая желание поглотить её тело и душу. Собственнический рык вырвался из моего горла. Я не мог больше ждать. Мне нужно было попробовать её на вкус, поглотить её и заставить выкрикивать моё имя, пока я наслаждался её страстью.

Медленно я провёл языком по её блестящей щелочке, дразня чувствительную кожу и вырывая стон одобрения. Сладкий вкус её возбуждения заставил меня стать твёрдым, как скала.

— Ты такая мокрая для меня.

— Я скучала по твоему злому языку, — промяукала она, шире раздвигая ноги.

Дразня её клитор нежными движениями, я начал боготворить её киску своим ртом. Я мог бы провести весь день, уткнувшись лицом меж её ног. Слушать, как она теряется в муках наслаждения. Я обвёл пальцами вокруг её отверстия, нежно массируя гладкую кожу, прежде чем ввести два, а затем три. Она ахнула, выгибая спину. Её тело сжалось на моих пальцах, прежде чем приспособиться. Вводя и выводя пальцы, я продолжил атаку на её клитор языком. Она начала двигать бёдрами, насаживаясь на пальцы в поисках разрядки. Её дыхание участилось — она была на грани.

— Я сейчас кончу, — закричала Гвен, хватая меня за волосы и обхватывая ногами мою голову, полностью отдавшись моменту. Её бёдра прижались к моему лицу. Звуки её наслаждения сводили меня с ума от желания.

Потребность быть внутри неё взяла верх. Я быстро переместился по её телу. Ненадолго останавливаясь, чтобы поцеловать её грешный рот, прежде чем погрузиться в её тёплые небеса.

— Охренеть, Гвен. Ты восхитительна, — я отчаянно пытался не торопиться, но потерял всякий контроль. Её не было слишком долго. Крики её удовольствия становились громче с каждым резким толчком, проверяя мою выдержку.

— Эбен! — вскрикнула она, когда её киска сжалась вокруг меня от очередного оргазма. Ощущение её пульсирующей сердцевины довело меня до крайности. Я кончил, ослеплённый удовольствием, прежде чем, задыхаясь, рухнул на неё сверху.

— Никогда больше не покидай меня, — прошептал я ей на ухо. — Я совершенно потерялся без тебя.

— Я твоя, а ты мой. Это никогда не изменится, — она улыбнулась: — «Все эти невзгоды послужат для приятных бесед в наше грядущее время».

— «Ромео и Джульетта», может быть, и романтическое представление, но позволь мне напомнить, что это трагедия.

— Наша история будет длиться «долго и счастливо», — пообещала она, переплетая наши пальцы.

Там, — на её руке, — были новые отметины. Я не заметил их раньше. Изящные руны там, где раньше были чёрные прожилки, тянулись от её мизинца. Моё сердце замерло, когда я предположила худшее.

— Что это? — спокойно спросил я, рассматривая новые знаки.

— Это долгая история. Я… — она заколебалась. — В общем, теперь я Осакрен, — ответила Гвен со вздохом, как будто с её плеч свалилась тяжёлая ноша.

— Тот самый Осакрен? Должен ли я спросить, как, что и почему? — это открытие обеспокоило меня. Не рискует ли она стать объектом одержимости Дориана? Этот подонок жаждал заполучить талисман. Неужели у нас не может быть ни минуты покоя?

— Это сложно, и, честно говоря, я не уверена, что сама всё понимаю. Пейтра — прости, Костяная фейри — сказала, что это дар Божества. Это как-то связано с пробуждением моей магии что ли… Где остальные? — спросила она, быстро меняя тему.

— Я не уверен. Я предполагал, что они пошли завтракать. Я бы хотел поговорить подробнее о том, что ты Осакрен.

Гвен нахмурилась.