Королева рубиновых граней

– Клянусь! – не колеблясь, ответил парень.

Подвеска в руках Каридиса ярко сверкнула, принимая клятву, а Наифат удовлетворённо улыбнулся сам себе.

– А теперь нам нужно нанести раны в местах прежних ранений, – распорядился мужчина.

Он взял кинжал у Энаифа и стал старательно чиркать им себя по еле поджившим шрамам, а затем, не поморщившись, располосовал самый большой порез на боку, откуда тут же хлынула кровь. Лаатая, представив, что сейчас то же самое сделает с собой Энаиф, в ужасе отвернулась.

После того, как раны, хотя бы поверхностно, были восстановлены, а подсохшая, но истерзанная одежда надета, Каридис попытался открыть портал во дворец. Мутное марево портала перед ними мигнуло и медленно, словно извиняясь, исчезло.

– Не хватает силы на троих! – сожалея, проговорил он. – Энаиф, в зал рубина судьбы! Помогай!

Мужчины крепко взяли Лаатаю за руки и попробовали одновременно сжать камни своих перстней. Опять ничего не произошло. Каридис зло посмотрел на Наифата, который продолжал сосредоточенно лепить стеклянные фигурки из песка и даже насвистывал какую-то невинную песенку.

– Леддарово отродье! Это ты сдерживаешь портал?

– А? Ах, портал! Ну-у…

– Перенеси нас немедленно, маленький паршивец!

– Надень наарнету, большой глупец! – в тон мужчине ответил дух.

Каридис хотел возмутиться, но, взглянув на Лаатаю, а затем на забытую наарнету, сиротливо лежащую на песке, разозлился уже на себя за забывчивость. Девушка быстро подхватила накидку и подошла к насупленому леддару.

– Наифат, миленький, помоги нам перенестись во дворец! Ты же видишь, мои мужья опять истекают кровью.

– Меня не позвали, – обиженно буркнул он.

– Но твой камень у Энаифа. Разве ты не последуешь за ним?

– Нужно позвать, – настаивал дух.

– Наифат, пойдём с нами, – как маленького, стала уговаривать его Лаатая.

– Пусть позовёт он! – и леддар указал на старшего мужчину.

– Наифат, будь так любезен, посети наше жилище в Конэрисе! – сквозь зубы проговорил ритуальную фразу-приглашение Каридис.

– Ну, раз вы так настаиваете, пожалуй, загляну-ка я к вам, – леддар подскочил и быстро собрал все свои фигурки. – Игрушки для твоих детей, эфайна, – мимоходом пояснил он.

А в следующий момент всех подхватил горячий вихрь мощного портала, из которого наша троица вышла уже в зале рубина судьбы, причём одежда Каридиса была основательно обожжена. Наифата нигде не было видно. Лаатая успела заметить, как мигнул злым багровым пламенем рубин судьбы. Пока мужчины приходили в себя, при этом старший тихо ругался, она незаметно рассматривала камень. Идеальный куб, один из его углов был срезан, образуя седьмую грань, на которой он и стоял на постаменте из кроваво-красного гранита. На мгновение девушке показалось, что внутри него клубится мутная сизая дымка. Лаатая присмотрелась повнимательнее. Нет, всё же показалось. Плотная наарнета и неверный свет факелов сыграли с ней такую шутку. До странности непрозрачный камень, но никакой дымки. А ещё… в зале витал неприятный, едва уловимый запах крови. Хотя… это могла пахнуть кровь её мужей, которая продолжала сочиться из их открытых ран. Девушка уже хотела повернуться к ним, как заметила, что возле постамента с камнем судьбы появилась сгорбленная фигура дряхлого мужчины в красном одеянии.

– Пропавшие лёккэры, – прошипел он. – Привезли деву?! Можете идти, – и он вальяжно махнул им рукой.

Каридис молча взял Лаатаю за руку и пошёл к выходу, Энаиф так же молча последовал за ним.

– Деву оставьте! – пытался приказать им старик.

– Мы не оставим нашу жену с посторонним мужчиной, – не оглядываясь, произнёс старший, и все трое покинули зал рубина судьбы.

ГЛАВА 7

Каридис быстро шёл по коридорам роскошного дворца, злобно шикая на попадавшихся ему по пути придворных. Все они замирали в низких поклонах, старательно отводя глаза от покрытой с головы до ног наарнетой Лаатаи. Наконец они преодолели последние, самые массивные двери, около которых стоял караул из двенадцати крепких гвардейцев.

– Нашайна! – крикнул мужчина, проведя девушку за эти двери.

Пока разыскивали загадочную Нашайну, Лаатая тихонько осматривала помещение, в котором они оказались. Первым в глаза бросался фонтан. Нагие девы, изображенные искусным скульптором из мрамора разных – от белого до абсолютно тёмного – оттенков, игриво резвились в его огромной чаше. Они как бы ловили шустрых рыбок, снующих меж их изящных щиколоток, томно сидели на золочёных скамеечках и лили воду из ажурных кувшинов, ловили искристые капли, падающие сверху, а некоторые весьма бесстыдно возлежали на бордюре, призывно поглядывая на вошедших своими искусственными глазами. Всё помещение утопало в море зелени. Невиданные дотоле деревья и вьющиеся плети были повсюду, казалось, они росли прямо из пола и расползались по всем стенам, украшая их дивными цветами и плодами. Не охваченная ими осталась только одна стена, вернее, окно. Одно огромное окно, открывающее вид на сад, ещё более прекрасный, чем эта комната. Из мебели в помещении находились диванчики золотистых и зелёных оттенков, ненавязчиво расставленные среди этого царства вечной зелени.