Королева Солнца

Дэйн и без подсказки товарища заметил это. Запомнив приемы вчерашних дуэлянтов, он сразу понял значение той скользящей грации, с которой боец «И–С» нес свою сеть. Противник Джелико не просто получил короткую инструкцию, как пользоваться сарголийским оружием, – он много тренировался с ним и, судя по его обращению с сетью, представлял большую угрозу для капитана.

Шум вокруг возрастал по мере того, как опытные глаза саларийцев замечали эту деталь. Ставки против капитана Джелико поднялись фантастически высоко, а сердца у членов его экипажа упали.

Только Ван Райк казался невозмутимым. Он время от времени поднимал к носу бутылочку с пахучими солями элегантным жестом, в точности повторявшим жесты окружавших его обросших шерстью саларийцев, как будто его ничто не заботило.

«И–С» маневрировал и использовал приемы, напоминавшие ухудшенную копию тех, что несколькими часами раньше показал молодой салариец. Когда он бросил свою сеть, капитана Джелико уже не было на том месте, он припал на колено, и сеть пролетела над его плечом на расстоянии добрых шести футов. Крик одобрения вырвался не только у его товарищей, но и у тех аборигенов, которые ставили на капитана.

Дэйн смотрел на поле и на бойцов сквозь какую–то водянистую пленку.

Болезненное ощущение, которое он испытывал после напитка из чаши дружбы, выросло в кулак, который был у него изнутри, причиняя мучительную боль. Но он знал, что должен преодолеть слабость до конца схватки. Кто–то споткнулся рядом с ним, он оглянулся и увидел лицо Али, пепельно–серое под космическим загаром, так похожее на его собственное искаженное лицо.

Мгновение помощник инженера в поисках поддержки опирался на руку Дэйна, затем с видимым усилием выпрямился. Значит, он был не один. Он взглянул на Рипа и Уикса и понял, что они тоже больны.

Но через мгновение все это было забыто, осталась лишь только вытоптанная поляна и двое людей лицом друг к другу. «И–С» вновь сделал бросок, и хотя Джелико не попался, но на этот раз сеть задела его руку, оставив на ней следы красной почвы. До сих пор капитан защищался, не прибегая к решительным действиям, внимательно изучая противника.

«И–С», несомненно, был уверен, что выиграет схватку, что ему остается лишь ждать удобного момента, чтобы закончить борьбу. Дэйн думал, что это займет долгие утомительные часы. Он смутно чувствовал, что так же думают и саларийцы. Один или двое из них что–то гневно кричали Джелико на своем языке.

Конец наступил внезапно. Джелико оступился и упал. Прежде чем кто–либо успел шевельнуться, «И–С» бросился вперед, размахивая сетью. Но он не достиг капитана. Во время падения Джелико подобрал под себя ноги и упал не навзничь, а как бы пригнулся к земле, его туго свернутая сеть взметнулась над землей, охватив голени «И–С». Капитан дернул свое оружие, и «И–С» тяжело упал и остался лежать неподвижно.

– Хлыст – хлыстовой прием жителей Лалокса! – торжествующе прогремел голос Вилкокса над застывшей толпой.

Использовав свою сеть, как хлыст, Джелико опрокинул своего противника приемом, с которым тот раньше никогда не сталкивался.

Джелико тяжело дышал, пот струился по его обнаженному телу, оставляя следы в покрывавшей его тело красной пыли. Он встал и подошел к бойцу «И–С», который так и не двигался и не произносил ни звука. Капитан опустился на одно колено и стал осматривать своего противника.

– Убей его! Убей его! – кричали саларийцы, в которых проснулся инстинкт дикости.

Но Джелико сказал Грофту:

– По нашим обычаям противника не убивают. Пусть его друзья унесут его отсюда.

Он взял нож–коготь, который «И–С» все еще сжимал в руке, и заткнул его себе за пояс. Затем повернулся к отряду «И–С».

– Возьмите его и уходите! – Узда, которой он сдерживал себя последние дни, готова была вот–вот порваться. – Это была ваша последняя игра здесь!

Тонкие губы Келли скривились, как у рычащего зверя. Но ни он, ни его люди ничего не ответили. Они подняли на руки своего неудачливого бойца и ушли.

О своем собственном возвращении в безопасное помещение «Королевы»

Дэйн сохранил лишь смутные воспоминания. Он совершенно самостоятельно проделал путь через травяной лес, но затем уступил требованиям своих возмущенных внутренностей. Последнюю часть пути он проделал, опираясь на руку Ван Райка. Стоны, доносившиеся до него, свидетельствовали о том, что он не одинок в своих страданиях.

Ему показалось, что прошло много месяцев, когда он пришел в себя и обнаружил, что лежит на своей койке. Он чувствовал большую слабость, внутри было пусто, как будто он лишился большей части своих внутренностей, но ему уже не было так плохо, как раньше.

Он приподнялся. Каюта проявила неприятную тенденцию медленно поворачиваться направо, как будто он был осью, вокруг которой вращалась каюта. У него было полное ощущение свободного падения, и он подумал: может, «Королева» в космосе. Но все это было лишь небольшим неудобством по сравнению с тем, что он помнил.