Королева Теней(ЛП)

Рован дремал в постели, к тому времени, когда Аэлина вернулась через несколько часов, пробормотав Эдиону спокойной ночи, прежде чем проскользнуть в свою комнату. Она так и не взглянула в его направлении, когда отстегивала свое оружие, складывая его на столе перед потухшим камином.

Эффективно, быстро, тихо. От нее не было ни звука.

Я отправился на охоту за Лорканом, - сказал он, - я выследил его запах около города, однако я не видел его.

Тогда, действительно ли он мертв? - другой кинжал с грохотом упал на стол.

Запах был свежим. Если он не умер час назад, то, скорее всего, он еще жив.

Хорошо, - просто сказала она, когда зашла в открытый шкаф, чтобы переодеться. Или просто, чтобы не смотреть на него.

Несколько мгновений спустя она появилась в одной из этих маленьких хрупких ночных рубашек, и все мысли вылетели у него из головы. По-видимому, она была подавлена их вечерней встречей – но не достаточно, чтобы носить что-то более подобающее для сна.

Розовый шелк прижимался к ее талии и скользил вниз по ее бедрам, когда она подошла к кровати, открывая великолепную длину ее голых ног и загар от того времени, что они провели на открытом воздухе этой весной. Полоса бледно-желтого цвета украшала декольте, и он пытался – боги, он пытался не смотреть на плавный изгиб груди, когда она наклонилась, чтобы забраться в постель.

Он полагал, что любое чувство неловкости было содрано с нее кнутами Эндовьера. Даже при том, что он сделал татуировку на большей части шрамов на ее спине, следы от каторги остались. Кошмары тоже – когда она просыпалась и зажигала свечу, чтобы отогнать мрак, который возвращал ее во время нахождения в темных ямах, которые использовали в качестве наказания. Его Огненное сердце, было заперто в темноте.

Он задолжал визит надзирателям Эндовьера.

Аэлина имела склонность наказывать любого, кто причинял ему боль, но она казалось, не понимала, что у него – как и Эдиона – тоже могли быть счеты от ее имени. И как у бессмертного, у него было бесконечное терпение, чтобы позаботиться об этих монстрах.

Ее аромат поразил его, когда она развязала волосы и откинулась на подушки. Этот аромат всегда поражал его, всегда был призывом и вызовом. Это сотрясло его от веков, заточенных в лед, что он ненавидел ее сначала. И теперь…и теперь этот аромат свел его с ума.

Они оба были действительно чертовски везучими, что в настоящее время она не могла вернуться в свою форму Фэ и почувствовать запах того, что гоняло его кровь. Было достаточно сложно скрывать это от нее до сих пор. Понимающий взгляд Эдиона сказал ему достаточно о том, что обнаружил ее кузен.

Он видел ее голой и прежде – несколько раз. И боги, были моменты, когда он смотрел на нее и справлялся с собой. Он учился держать эти бессмысленные мысли на коротком, очень коротком поводке. Как тогда, когда она застонала, когда он послал ей ветерок на Бэльтоне – изгиб ее шеи, прощание, которое вылетело из ее рта.

Теперь она лежала на боку, спиной к нему.

О прошлой ночи, - сказал он сквозь зубы.

Все в порядке. Это была ошибка.

Посмотри на меня. Перевернись и посмотри на меня.

Но она осталась лежать спиной к нему, лунный свет ласкал шелк, огибающий ее талию и изгиб бедер.

Его кровь закипала.

Я не хотел – огрызаться, - попытался объяснить он.

Я знаю, что ты не хотел.

Она потянула одеяло, как будто могла почувствовать его тяжелый взгляд, задержавшийся на том мягком, привлекательном месте, между ее шеей и плечом – одно из нескольких мест, которое не было отмечено шрамами или чернилами.

Я даже не знаю, что случилось, но эти несколько дней были странными, так что давай все спишем на это, хорошо? Мне нужно поспать.

Он размышлял, чтобы сказать ей, что все не в порядке, но он сказал:

Хорошо.

Несколько мгновений спустя она действительно уснула.

Он перевернулся на спину и уставился в потолок, подложив руку под голову.

Он должен был уладить это – должен был заставить ее посмотреть на него снова, таким образом, он мог объяснить, что не был готов к этому. К ее прикосновению к его татуировке, которая рассказывала историю о том, что он сделал, и как он потерял Лирию… Он не был готов к тому, что он почувствовал в тот момент. Это было просто… Аэлина довела его до безумия за прошедшие несколько недель, и все же он не думал, что она могла бы взглянуть на него с интересом.

Все было не так, как с любовницами, которые были у него прошлом: даже когда он заботился о них, по настоящему он никогда не заботился о них. Когда он был с ними, он никогда не вспоминал о цветочнице с рынка. Никогда не вспоминал, что он был жив и касался другой женщины, в то время когда Лирия – Лирия была мертва. Убита.

И Аэлина… Если бы он пошел по этому пути, если бы что-то произошло с ней… Его грудь сдавило от этой мысли.

Таким образом, он должен разобраться в себе – должен разобраться в себе, независимо от того, что он хотел от нее.

Даже если это было мучительно.

Этот парик ужасен, - прошипела Лисандра, похлопывая себя по голове, когда она и Аэлина добрались до переполненной пекарни, рядом с красивыми доками. - Зуд не прекращается.