Королева Теней(ЛП)

Несмотря на его желание, последние два дня он шел на поправку, жар спал прошлой ночью, после заката. У него было достаточно сил для ходьбы - хоть и медленной - когда они сопроводили его в тюремную умывальную и сковали, чтобы помыть и оттереть щеткой с мылом, и даже рискнули побрить его, несмотря на его старания подставить горло под лезвие.

Судя по всему, они хотели, чтобы он выглядел достойно перед придворными, когда они обрезали ему волосы его собственным клинком - мечом Оринфа.

После очищения ран, они одели его в штаны и свободную белую рубашку, резко схватили за волосы и потащили вверх по лестнице.

Гвардейцы в темной униформе окружили его - трое по бокам, четверо спереди и сзади - и у каждой двери и выхода стояло по одному подонку на посту. Он был слишком истощен одеванием, чтобы провоцировать их проткнуть его мечом, так что, пусть его ведут через возвышающиеся двери в бальный зал. Красно-золотые флаги висели на каждой балке, весенние цветы украшали каждый стол, и арка из выращенных в теплицах роз была умело возведена над помостом, с которого королевская семья будет смотреть на торжество перед его казнью. Окна и двери за платформой, на которой он будет убит, были открыты и вели в один из садов. Гвардейцы в зале стояли через каждый фут, другие были размещены в самом саду. Если король хотел устроить ловушку для Аэлины, он явно не потрудился, чтобы она была незаметной.

Было очень человечно с их стороны, понял Эдион, когда его толкнули вверх по деревянным ступенькам платформы, дать ему табурет, чтобы он мог сесть. По крайней мере, ему не нужно было сидеть на полу, как собака, и наблюдать, как они притворяются, что пришли сюда не для того, чтобы посмотреть, как слетит с плеч его голова. И табурет, подумал он с мрачным удовлетворением, мог бы послужить для него оружием, когда придет время.

Так что Эдион позволил им заковать себя в кандалы, надежно прикрепленные к полу платформы. Позволил выставить меч Оринфа на показ позади него, покрытый рубцами эфес меча сверкал в утренних лучах солнца.

Это был лишь вопрос времени, когда он найдет правильный момент, чтобы встретить конец от собственной руки.

Глава 16 Демон заставлял его сидеть на возвышении, на троне около коронованной женщины, которая не заметила, что его ртом пользовался не тот, кого она родила. С другой стороны бездельничал человек, который управлял демоном в нем. А перед ним бальный зал переполняли веселящиеся благородные люди, которые не видели, что он до сих пор был здесь, что он до cих пор кричал.

Сегодня демон еще увеличил трещину в барьере, и теперь он смотрел ему в глаза с древним, блестящим, преступным намерением. Он хотел поглотить весь мир.

Возможно, мир заслужил право быть съеденным демоном. Возможно, именно эта изменническая мысль заставляла дыру в барьере расширяться. Возможно, это побеждало. Возможно, это уже победило.

Таким образом, он был вынужден сидеть на этом троне и говорить слова, которые не были его собственным, и деля его глаза с чем-то из другого королевства, с тем, кто пристально глядел на его солнечный мир с неисчерпаемым, вечным голодом.

...

В костюме все чесалось до чертиков. Грим, покрывавший ее не помогал.

Большинство важных гостей прибыло днем раньше, но те, кто жил в городе или в отдаленных предгорьях, теперь сформировали длинную очередь, простирающуюся через массивные парадные двери. Охранники были осведомлены и проверяли приглашения, задавали вопросы, всматривались в лица людей, совершенно не стремящихся быть опрошенными. Выступающим, продавцам и помощникам, однако, приказали использовать один из боковых входов.

Там Аэлина и нашла мадам Флорин и ее труппу танцоров, одетых в костюмы из черного тюля, шелка и шнуровки, они походили на жидкую ночь в утреннем солнце.

Расправленные плечи, подтянутость, оружие и руки, болтающиеся по сторонам. Аэлина пробивалась в середину толпы. Ее волосы были окрашены румяным оттенком коричневого, ее лицо покрывало несколько тонн косметики, все потрепалось, и она сливалась с толпой достаточно хорошо, чтобы никто не смотрел ей вслед.

Она полностью сосредоточилась на ее роли волнующегося новичка, ее взгляд более интересовался тем, как другие танцоры чувствовали себя, чем шесть охранников, размещенных у маленькой деревянной двери в каменной стене. Прихожая замка была узкой – хорошо для кинжалов, но плохо для мечей и смертельно для этих танцоров, если она попадет в беду.

Если Аробинн предаст ее.

С опущенной головой Аэлина начала первый тест на доверия.

Флорин с каштановыми волосами, шла мимо линии танцоров, как адмирал на борту судна.

Постарелое, но красивое, каждое движение мадам Флорин было живым изяществом, которое сама Аэлина никогда не могла скопировать, независимо от того, сколько уроков она провела с ней. Женщина была самой знаменитой танцовщицей в империи, и после отставки она стала самым ценным учителем. Инструктор-преподаватель - так ее называла Аэлина, когда училась у нее. Она изучала самые модные танцы и способы передвигаться и затачивать свое тело.