Королева тьмы

Кэль не винил старого воина. Если бы подобная опасность угрожала Бриг, если бы кто-нибудь покушался на ее жизнь, как сам Кэль покушался на жизнь Лорелеи, – злоумышленник был бы уничтожен Кэлем в считаные секунды.

Габриль спотыкался всю дорогу, а вид пустоши, усеянной валунами, поверг его в смятение. Предстоял подъем по пологому склону. Габриль, попытавшись сделать шаг, потерял равновесие, но Кэль вовремя подскочил сзади и успел удержать Лорелею.

Через мгновение Габриль уже твердо стоял на ногах.

– Эй, ты, лапы прочь от ее высочества!

Жалко, подумал Кэль, что магистр Эйлер не слышит – небось ему такая самоуверенность даже перед зеркалом не давалась.

Кэль помог Габрилю поудобнее расположить принцессу на плечах и отошел. Длинные черные кудри ворошил ветер, Кэль вдыхал запахи сосновой хвои, снега и костра, и его драконье сердце вспыхивало жаждой крови, но Кэль концентрировал внимание на тени от темных ресниц, что так нежно, так трогательно трепетала на белой щеке Лорелеи.

– Ну что, нагляделся? Тогда ступай вперед. Топай передо мной, чтобы я тебя отслеживал. Клянусь жизнью, если ты рассчитываешь завести нас в ловушку Ирины, тебе несдобровать. Ничто тебя не спасет. Понятно?

Кэль не без труда отвел глаза от Лорелеи и кивнул с максимальной почтительностью.

«Удивительно, как Габриль вообще меня терпит. Особенно если учесть, что я по-прежнему нем, а с помощью телепатии с Габрилем общаться не могу».

Впрочем, за эту неспособность Кэль благодарил Небо. Незачем Габрилю знать, где блуждали мысли Кэля. Они, мысли, были с погибшими родителями и братом, с оставшейся в живых сестренкой. Кэль тосковал по скалистым пейзажам Элдры; в мечтах он летел над родными местами или об руку с Бриг входил под бронзовые своды дворца. И всё время задавал себе вопросы: когда очнется Лорелея? Когда сможет заняться спасением Элдры, как обещала? Как вернуть человечье сердце из ларца Ирины? Как выжить?

Вдруг Лорелея поможет Кэлю и в возвращении сердца, а не только в спасении Элдры? Конечно, просить об этом у Кэля не было никаких прав. Но ведь Ирина являлась врагом и для Лорелеи, а не только для Кэля. «Враг моего врага – мой друг, так ведь?»

Он снова взглянул на спящую принцессу. Тень от темных ресниц удлинилась, алый рот чуть приоткрылся.

Жар вспыхнул в груди Кэля; жар, ничего общего не имевший с драконьей яростью. Кэль представил, как благодарит отважную и прекрасную принцессу поцелуем.

Святое Небо, какой же он идиот!.. Элдру того и гляди до основания разорят огры; Ирина держит его сердце в ларце и терзает его плоть своим гнусным ошейником. Лорелея подвергается ужасной опасности, Трагг и Джин неведомо куда подевались; драконье сердце внимательно слушает нашептывания ошейника и соглашается: пока принцесса жива, избавления от боли не будет. А Кэль размечтался о том, чтобы поцеловать девушку – пусть даже и такую прелестную, как Лорелея! Поистине вовремя он вспомнил обо всех своих бедах – иначе бы голову потерял.

Когда Габриль споткнулся вторично, Кэль подскочил к нему и снял принцессу с его плеч. Он прижал девушку к груди и уже приготовился услышать от Габриля «Убери лапы».

Но Габриль тяжело дышал и морщился от боли. Кэль поглядел на рощицу грабов, что маячила в отдалении, и притворился, что не видит, как тяжело старому воину.

Запах сосновой хвои, снега и костра встревожил драконье сердце, заставил его сильно, жадно забиться. Кэль скрипнул зубами и стал держать принцессу на вытянутых руках, так, чтобы она почти не касалась его груди. Он думал о Бриг, которая умоляла его выжить и спасти Элдру; думал о Джин и Трагге, что последовали за ним и старались его охранять, потому что он – их король и их друг.

Наконец, Кэль думал о Лорелее. В ее власти был парень, который заслужил смерть, – а она пощадила его.

Ошейник приказывал причинять боль, карать, убивать, однако Кэль сосредоточился на милосердии принцессы, и ошейник ненадолго заткнулся.

Габриль со скрипом поднялся с земли, держась за левое колено. С непроницаемым лицом посмотрел на Кэля. Тот очень старался не выглядеть опасным и почти жалел, что Габрилю не ведомы его мысли.

Почти.

Мысль насчет того, чтобы припасть губами к алому ротику Лорелеи, Кэль предпочитал хранить от Габриля в тайне.

– Темнеет уже. В прошлый раз после лечения она двое суток проспала. Нужно устроиться на ночлег, только не здесь, конечно, не на этой пустоши. Понеси Лорелею, а то я что-то устал.

Габриль выдал эту тираду ворчливым тоном, словно протягивал Кэлю ветвь оливы – но мог в любой момент передумать и отхлестать его этой ветвью, как розгой. Кэль кивнул. Габриль вытащил меч из ножен, и Кэлю большого труда стоило не измениться в лице.

– Пойдешь впереди меня. Меч будет наготове. Попытаешься причинить принцессе вред – убью на месте. – Габриль выдержал паузу и добавил, глядя Кэлю в глаза: – Лорелея считает, что от тебя будет прок. Ты уж постарайся, докажи, что она не ошибается.