Королева украденных безделушек (СИ)

— А вот тут ты предлагаешь представить свет. Проговори, куда именно он падает. Если больше говоришь, легче концентрироваться на голосе.

— И мысленно представлять, что конкретно расслаблять.

Лина усмехнулась, но с благодарностью приняла все рекомендации и дописала текст тем же вечером. Сама запись была запланирована на утро.

Вот только Лина заболела.

— Что с твоим прекрасным голосом? — взволнованно спросил Глеб, когда она позвонила ему, чтобы сообщить, что все планы пошли коту под хвост. — Вчера вечером все окей было.

— Кранты голосу. Я простудилась, — просипела она. — Прости, кажется, новый год вместе не отпразднуем…

Глеб вроде как согласился, пожелав ей скорейшего выздоровления, но тридцать первого декабря объявился на пороге с широченной улыбкой и букетом из конфет — само воплощение конфетно-букетного периода. На ее возражения и показательный кашель с хрипом он закрыл ей ладонью губы и поцеловал свои пальцы.

Бабушка всегда говорила: как новый год встретишь — так его и проведешь. Лина встречала его с мамой, но последние годы проводила не с ней, а с Аней, что логично, потому что у них была общая квартира. И она искренне считала, что эта поговорка нерабочая. Но сидя плечом к плечу с Глебом и отсчитывая звонкие удары старых часов, которые было слышно из кабинета подруги, Лина как никогда в жизни хотела поверить в то, что в этот раз слова обретут нужную силу и она больше не облажается и как-нибудь выкрутится в этом году.

Праздники прошли не так, как ожидалось, но Лина не жаловалась. Глеб уехал утром первого января, чтобы поздравить свою семью. Место гостя заняла мама с вязаными шарфом и шапкой и пастилками от кашля, а вечером он вернулся и заменил ее. Они разминулись на каких-то десять минут.

Когда Аня приехала на следующий день, она первым делом зашла на кухню и с подозрением оглядела помятую после долгого сна Лину и чуть более бодрого от крепкого кофе Глеба со взлохмаченными волосами, торчащими в разные стороны. Он оставался на всю ночь. Отказался спать один на ее двуспальной кровати, пока она спала бы на диване Ани и берегла его от заразы, поэтому в первую ночь вдвоем она ворчливо назвала его бессмертным, а он завернул ее в одеяло, как гусеницу, и, уткнувшись лбом в спину, уснул безо всяких сказок.

— Я даже объяснять не буду, — сказала Лина негромко, но в горле все равно что-то неприятно скрипнуло.

— А я и спрашивать не буду, болезная, — сочувственно произнесла Аня. — Никуда не едем, значит… Ну ладно. С новым годом, ребятки! Как самая настоящая и единственная ведьма в этом доме, вангую, что годик будет судьбоносным для всех нас.

— А по руке ты, случаем, не гадаешь? — полюбопытствовал Глеб.

— А ты позолотишь мою?

— А если на съемку приглашу?

Аня вцепилась в его ладонь так, словно та принадлежала спасателю.

Лина улыбнулась, оскалив зубы и надеясь на то, что между ними сработает телепатическая связь и до нее дойдет просьба ничего лишнего не брякать.

— Жить будешь долго, — вынесла вердикт Аня.

Глеб поджал губы, чтобы не смеяться, и покивал.

— Длинная линия жизни, да, я вижу. Я знаю, где она.

Аня так же издевательски покивала и дернула его руку ближе, изворачивая кисть под неудобным углом.

— Ты жестокий человек, Глеб, — процедила она. — Потому что не следишь за словом, вылетающим изо рта. Держи его при себе, иначе упустишь то, чего упускать не хочешь.

Лина вздрогнула и с тревогой посмотрела на Аню.

— Чего? — ошарашенно спросил Глеб. — Чепуха. Нет во мне ни грамма жестокости.

— Слово твое жестокое. И все неприятности в жизни были и будут связаны с твоим языком. Но мы судьбе хозяева, так что тебе решать, когда стоит промолчать, а когда продумать ответ как следует. Прояви внимательность и тактичность. Это случится в любой момент. Предупрежден значит вооружен.

Глеб нахмурился.

— А вообще ты удачливый чувак, — жизнерадостно сказала Аня, отпуская его руку. — Приглашение на съемку согласуй с Линой, пожалуйста, я дама занятая.

Несложно было догадаться, что после таких Аниных выкрутасов Лина запихнула магнит в боковой карман на молнии, в который обычно не заглядывала, и не достала его даже тогда, когда впервые осталась ночевать у Глеба.

Ранним и темным зимним утром она вышла за водой на кухню и встала перед холодильником, как привидение, хмуро сверля пустую блестящую поверхность и размышляя о том, что шанс наконец представился, но она не хочет им воспользоваться. Не потому что больше не испытывала раскаяния за то, что украла сущую мелочь, и даже не потому что внезапное появление магнита Глеб все-таки мог заметить, а уж связать с Линой — и подавно. Нет. Это потому что испугалась слов своей подруги. Ничего толком не предсказывающих слов, но предупреждающих. Можно было только догадываться о реакции Глеба, хотя Аня и предпочла заявить о худшем. Лина не хотела, чтобы ее предположение оказалось верным и проявилось в разговоре, который Лине с Глебом еще только предстоял. А может, уже и нет.

Лина не будет торопиться. Пусть все идет своим чередом.

Глава 21. Двойка Мечей