Королева в раковине

Беженки из Европы раздражены неорганизованностью и беспорядком в учебном центре. Это потому, что Рахель Янаит значительную часть времени отсутствует. Она постоянно занята деятельностью в Совете по женскому труду и другой общественной работой. Лишь в послеполуденные часы она занимается проблемами и жалобами работников фермы — они недовольны оплатой их труда. Эва, девушка из состоятельной кенигсбергской семьи, чувствует себя обманутой. В проспекте, распространяемом в Германии, написано: «Это сельскохозяйственная ферма с коровником, пчельником, курятником, оранжереей. Занятия по образовательным предметам ведут университетские преподаватели». В реальности же уроки не упорядочены из-за отсутствия учителей и фонда зарплаты для них. Преподавательский состав все время меняется. Большинство уроков ведется не университетскими преподавателями, а самоучками или членами кибуцев, получившими годовой отпуск и проживающими на съемных квартирах в Иерусалиме. Эва прошла подготовительный курс по работе в оранжерее, но ей было сказано, что там уже работают шесть девушек. Тогда она попросилась на работу в курятник. И тут ей сказали, что все места заняты. Эве дали краску и известь чтобы красить стены курятника. Молодая идеалистка искала настоящую творческую работу и попросилась на работу в коровнике. Ей сказали:

— Ты видишь этот дом? В нем живет верховный наместник. Он против того, чтобы здесь возвели коровник — не хочет, чтобы его одолевали мухи.

Эва хочет немедленно оставить ферму, и не потому что в проспекте была написана сплошная ложь. Более трех месяцев ей не возвращали личные вещи, исчезнувшие в порту Яффо, чемодан и мешок с простынями, одеялами. В последний раз она видела их, когда вещи грузили в трюм корабля.

— Чего ты беспокоишься? — беспечно спрашивает ее Рахель Янаит.

Ей все равно, что за все месяцы хранения вещей придется платить таможне. Девушки из Европы поддерживают требования Эвы. Их не устраивает плохое преподавание, разрыв между обещаниями, ожиданием и действительностью. Здесь очень плохая охрана, а ведь ферма отрезана от центра города. Как-то Эва и еще одна ученица остались одни в здании, без охранника. Страх перед арабами одолевали их, пока не вернулись девушки с покупками из города в сопровождении английских солдат. И что сказала по этому поводу Рахель? Обратилась к девушкам, которые опоздали, и сказала:

— Вы совсем распустились. Чего вы шляетесь по улицам?

Исходя из всего этого, Эва потребовала от Рахели вернуть ей родительские деньги. Сказала, что пойдет в кибуц, а деньги передаст брату, который находится в кибуце Бейт А-Шита. Рахель ответила ей:

— Я не отдам тебе деньги, их мне дали твои родители.

Эва ответила:

— Оставлю здесь всё до копейки, но тебе это даром не пройдет.

Рахель делает многое для поселений, но не занимается проблемами — физическими, духовными, душевными — учениц..

Доктор Нелкен, еврей, уроженец Германии, который назначен Еврейским Агентством ответственным за здоровье учениц, пытается убедить Рахель улучшить условия жизни на учебной ферме.

— Доктор, вы поменяли свою европейскую фамилию на еврейскую?

Она намеренно уклоняется от темы, открыто намекая на то, чтобы он не лез не в свои дела.

— Я родился с фамилией Нелкен и с ней останусь! — доктор багровеет от гнева под цвет своих рыжих волос, отвечая ей грубым низким голосом.

Доктор Нелкен человечен и любим новыми репатриантками. Болеет за каждую, старается облегчить причиняемые девушкам страдания — болезни кишечника, страхи, тоску по родным. Руководительница учебной фермы решает все эти проблемы ужесточением.

Испытывая недостаток общения, некоторые из девушек группы флиртуют с водителями автобусов компании «Эгед» во время поездок в центр города и обратно, на ферму. Наоми самая молодая среди девушек группы. Чувство отчуждения сливается у нее с ощущением, что она уличная девочка, оставленная без присмотра и лишенная защиты. Учеба и чтение книг стихов и прозы, которые она приобретает в книжном магазине в центре города, помогают ей заглушить тоску.

Хуже, когда она заболевает. Впервые ни Лотшин, ни Фрида не сидят днем и ночью около ее постели, когда ее лихорадит от высокой температуры. Три недели она страдала от желтухи, ощущала абсолютную беспомощность. Добросердечный доктор Нелкен посещал ее каждый день, развлекал шутками и успокаивал. Но это, конечно, не заменяло дом.

Каждый четверг возбуждение охватывает людей в большом зеленом зале, когда они слушают отчет о текущей сионистской деятельности поселенческих учреждений из уст Рахели. И несмотря на весьма строгое выражение ее лица, сердце Наоми сжимается от национального чувства, особенно, когда ораторша обращается к девушкам во втором лице.

— Дорогие первопроходцы, вы находитесь в начале новой эпохи!

Судя по дрожащим ноткам ее голоса, успехи велики.