Королева Виктория

К счастью, к тому времени принц Альберт наконец-то нашел место, которое могло обеспечить им частную жизнь и удовлетворить любые потребности. К тому же там были такие удобства, которых они никогда не имели в Брайтоне, в Лондоне и даже в Виндзоре.

«Во время одной из наших привычных утренних прогулок, — отметила королева в дневнике в 1843 г., — мы с Альбертом заговорили о необходимости покупки какого-нибудь собственного дома, в котором можно было бы проживать вдали от городской суеты и досужего любопытства окружающих. Тогда нам пришла в голову мысль, что таким домом вполне мог бы стать замок Норрис». Надо сказать, что королева Виктория еще с детских лет восхищалась островом Уайт, а потом, когда стала королевой и смогла позволить себе любую прихоть, ее не покидала мысль о покупке уютного дома на этом отдаленном острове. «Боже мой, с каким бы огромным удовольствием я жила бы там со своим любимым Альбертом и нашими детками! Это было бы тихое и спокойное место, — писала она королю Леопольду, — недоступное для посторонних глаз и пронырливых газетчиков». Чуть позже аналогичные мысли она высказала своим немецким родственникам: «С каждым годом мне все меньше и меньше хочется жить в городской суете и наслаждаться «мировыми удовольствиями». Если бы не моя официальная обязанность давать приемы и устраивать балы и банкеты, я бы с удовольствием уехала в сельскую местность вместе с мужем и детьми».

Остров Уайт представлялся идеальным местом для уединения королевской семьи. С одной стороны, там всегда было тихо и спокойно, а с другой — не слишком далеко от Лондона, куда можно добраться пароходом и по железной дороге почти за три часа.

Сэр Роберт Пиль одобрил стремление королевской семьи обосноваться в уединенном месте на этом острове и обратил внимание королевы на один дом времен королей Георгов под названием Осборн, который находился на берегу моря и был окружен 800 акрами земли. В Осборне принц Альберт мог бы получить долгожданную свободу от всех ограничений и запретов департамента лесов и лесных угодий, а заодно и других департаментов, которые, по словам королевы, доставляли им «головную боль» своими непрекращающимися придирками. В Осборне он мог полностью реализовать свою давнюю мечту и стать, как он говорил вдовствующей герцогине Кобургской, «отчасти лесником, отчасти строителем, отчасти фермером, а отчасти садовником».

Это поместье принадлежало дочери герцога Графтона леди Изабелле Блэтчфорд, которая запросила за него 30 тысяч фунтов. Такая сумма показалась королеве слишком большой, поэтому принц Альберт стал усиленно создавать впечатление, что вовсе не нуждается в покупке этого дома. Тогда леди Блэтчфорд снизила цену до 28 тысяч, и сделка была заключена. Однако позже леди Изабелла решила, что продешевила, и потребовала первоначальную сумму. В конце концов обе стороны сошлись на.26 тысячах фунтов, но уже без мебели и земельных угодий. Позже еще 18 тысяч фунтов было потрачено на обустройство дома и приобретение земли у Уинчестерского колледжа. Таким образом, к концу 1847 г. на поместье размером 1,727 акра было потрачено в общей сложности около 67 тысяч фунтов. Чарльз Гревилл, который прибыл в Осборн для участия в заседании Тайного совета четыре месяца спустя после того, как королевская семья переехала туда, был не в восторге от этого дома. «Ужасное место, — писал он позже, — слишком мрачное и малопригодное для нормальной жизни. Лорды Тайного совета просто не знали, что им делать и где остановиться на ночь. В конце концов они переночевали в прихожей... К счастью, погода была теплой и все прошло благополучно. Мне кажется, — продолжал он, — что королеве придется потратить уйму денег, чтобы довести этот дом до нормального состояния. Но это должны быть ее деньги, а не казенные. Откровенно говоря, я не понимал, откуда она возьмет необходимую сумму, но министр внутренних дел сэр Джеймс Грэхем заверил меня, что в действительности у нее есть значительные средства. При этом он добавил, что королева весьма щедро тратит деньги, а вот принц Альберт их очень любит и относится к ним с величайшей бережливостью».