Королева Виктория

Владельцы этого дома тоже не избежали определенной «шотландизации», как и сам Балморал. Со временем королева стала говорить с легким шотландским акцентом, чтобы лучше соответствовать своему шотландскому окружению? причем делала это так искусно, что вызвала удивление даже у своих придворных дам. Мужчины в ее доме стали постепенно носить килт, а принц Альберт даже купил специальный кельтский словарь, а потом придумал собственный клетчатый шотландский узор, который называл «викторианским» или «балморальским». Мода на все шотландское коснулась и пищи. На завтрак, как правило, подавали шотландские блюда, включая овсяную кашу, а на обед и даже на ужин копченое мясо. А вечером в столовой собирались шотландские музыканты, которые усердно исполняли на волынках национальные шотландские мелодии. Причем так громко, что, по словам одной из фрейлин, можно было оглохнуть. Через некоторое время Балморал приобрел какой-то странный запах, который хозяева называли специфически шотландским, а другие придворные, а также внучки королевы предпочитали называть «причудливой смесью горелого дерева, кожи, ковров и оленьих голов».

А лорд Кларендон жаловался на то, что дом королевы слишком плохо отапливался и там всегда холодно. У него даже ноги мерзли во время ужина, а в гостиной, по его словам, стоял жуткий холод, поскольку дров в камине было чрезвычайно мало, а королева, но его предположению, очень опасалась пожара, который может произойти по причине большого огня в камине.

Любопытно, что даже русский царь Николай II обратил внимание на низкую температуру в доме королевы и сказал, что в нем холоднее, чем в Сибири. А Мэри Понсонби, как и герцог Веллингтон в Виндзоре, могла согреться только в постели под толстым одеялом. Все остальные гости также обратили внимание, что королева, известная своей невосприимчивостью к холоду, часто открывает настежь окна, причем даже в самые морозные дни, а во всех комнатах дома находятся термометры, которые измеряют температуру воздуха. Не менее странной казалась также склонность королевы топить в доме исключительно дровами из леса, а не газом или углем, к которым она относилась с «нескрываемым предубеждением» [29].

Маркиза Далхаузи, которая привыкла к жаре в Индии, где ее муж много лет служил генерал-губернатором, говорила, что «еще никогда не видела более неудобного и неуютного дома, чем Балморал». Такого же мнения придерживался и лорд Роузбери. «Королева в собственном доме, — говорил он, — совершенно не похожа на конституционного монарха. Она не позволяет членам своей семьи (или по крайней мере своим придворным, насколько мне известно) зажигать камин в это время года (сентябрь)».

Министры тоже не любили этот дом, и не только потому, что им приходилось по первому зову королевы проделывать столь далекий путь, но прежде всего потому, что они чувствовали себя крайне неуютно в этом доме. «Управляя правительством страны на расстоянии шестисот миль от метрополии, — жаловался позже премьер-министр Дизраэли, хотя конечно, не самой королеве, — она фактически удваивает усилия кабинета министров». Однако королева оставалась глуха к упрекам, что слишком много времени проводит в Шотландии. А лорд Солсбери, который не давал себе труда «скрывать свое негативное отношение к этому дому», всегда был очень рад поскорее убраться оттуда. Он, так же как и Дизраэли, внимательно прислушивался к советам врачей находиться в теплом помещении и не подвергать себя опасности. А личный секретарь королевы сэр Генри Понсонби неоднократно отмечал, что «по сравнению с этим домом любой другой частный дом кажется мне совершенно комфортным и уютным» [30].

23. ПРИНЦ УЭЛЬСКИЙ

«Он боялся своего отца».

Когда 28 сентября 1853 г. королева Виктория заложила первый камень в фундамент нового замка Балморал, ее наследнику исполнилось одиннадцать лет. К тому времени спокойствие и невозмутимость, свойственные ему в ранние годы, давно уже испарились. После пяти лет он стал быстро меняться, и далеко не в лучшую сторону. Леди Литтлтон, которую в это время стали называть просто Лэддл, часто жаловалась королеве, что мальчик «совершенно не хочет учиться» и требует к себе больше внимания, чем прежде. «Он стал нетерпеливым, капризным, постоянно вмешивается в разговоры взрослых, набирается под стол, разбрасывает книги и вообще делает все возможное, чтобы только не заниматься учебой».