Королева. Возвращение (СИ)

  - Варвара, - проговорил Максим Максимович уже без улыбки. - Я ему не враг. И вам не враг. Я был бы рад вам поверить, честное слово. Но в Серёжином случае речь идёт не о каком-нибудь косячке, выкуренном для расслабления за сценой. В его... биологических жидкостях были следы очень серьёзных препаратов, и срок их приёма им - никак не меньше месяца.

  - С ним что-то начало происходить с конца сентября, да, - пробормотала она, переводя взгляд на огромную фотографию в рамке, висевшую на противоположной стене - стая птиц, летящая на закат, острые чёрные мазки на оранжево-алом фоне. Фотография эта чем-то неуловимо напоминала Серёгины песни, и это странно согрело ей сердце. Она упрямо повторила то, что уже говорила вчера Ольге Васильевне: - Но это что-то происходило с ним извне, а не изнутри.

  - Но он ничего не рассказывает об этом самом "извне", - пожал плечами врач. - Мы бы внимательно выслушали его версию происходившего. Но Серёжа... после появления в нашей клинике и первой, вполне понятной, бурной реакции на это... совершенно замкнулся в себе и всё общение с окружающими сводит к "да-нет". Поэтому сложно...

  - Чем вы его тут пичкаете?! - гневно выпалила Жучка, вскочив и невольно сжав кулаки.

  Максим Максимович устало покачал головой:

  - Варвара, присядьте, прошу вас. Здесь не "Полёт над гнездом кукушки". Ольга Васильевна в курсе схемы его лечения, вплоть до мелочей. А вам я повторю, что нами приняты все современные меры дезинтоксикации, и лечение Серёжи теперь представляет собой противорецидивную терапию. Кроме того...

  - Я могу уже его увидеть? - ожесточённо прервала Жучка эту негромкую тираду. - Хочу поговорить с ним сама, без ваших паршивых объяснений. И чтоб мы были здесь одни! Я не принесла с собой ни колёс, ни косячка, ни баяна, представляете?

  - Не сомневаюсь, - невозмутимо кивнул Максим Максимович, подымаясь со своего места. - Кроме того, здесь, как и везде в клинике, установлено видеонаблюдение. Если вам удастся разговорить Серёжу, я буду очень рад, Варвара.

  * * *

  Жучка была готова ко всему - только не к тому, что Серёгу она просто-напросто не узнает.

  Она помнила тощего длинного пацана с доверчивыми щенячьими глазами, провожавшего их в аэропорту, и почти того же пацана, но постарше - в подрагивавшем и зависавшем окошке скайпа. А на пороге кабинета встал очень худой, но широкоплечий, на голову выше неё, парень с совершенно чужими колючими глазами. Светлые волосы его были коротко острижены.

  Заметив её растерянное недоумение, он усмехнулся, - такой язвительной усмешки она никогда раньше у него не видела, - и резко спросил, как выстрелил:

  - Зачем ты приехала?

  - А ты зачем подстригся? - ошалело пробормотала она, подавив желание попятиться.

  Он рассеянно провёл рукой по коротким волосам, на мгновение став прежним Серёгой, и отозвался ровно:

  - Не твоё дело.

  Задохнувшись, она всё-таки попятилась на шаг:

  - Я не верю тому, что они все про тебя говорят!

  Он бесстрастно пожал плечами:

  - Твоё дело.

  И опять эта усмешка на угловатом худом лице, ударившая её, как хлыстом.

  - Серый! Это же я! Я хочу тебе помочь! - Она беспомощно пошевелила губами, ища враз пропавшие куда-то слова: - Я на твоей стороне!

  В его колючих глазах на миг всколыхнулось что-то знакомое и вновь пропало:

  - Я. На своей. Стороне, - проговорил он раздельно и чётко. - Только я. Больше никто. Прилетела со мной нянчиться, принцесса на белом коне? Мне этого не надо. Сам справлюсь. Возвращайся к Андрюхе.

  - Мы с ним расстались! - крикнула Жучка, отчаянно кусая губы.

  - Ну и зря, - равнодушно бросил он через плечо, шагнув прочь от порога, который едва переступил. Дверь за ним захлопнулась.

  Глубоко дыша, Жучка крепко сжала кулаки и прикрыла глаза, отвернувшись от долбаных видеокамер. В ушах у неё всё ещё звучал Серёгин холодный насмешливый голос.

  ... Прилетела со мной нянчиться...

  ...Я на своей стороне...

  ... Не твоё дело...

  ...Принцесса на белом коне...

  Так, значит.

  Ладно.

  Похуй, пляшем.

  К вошедшему в кабинет врачу Жучка повернулась уже совершенно безмятежно и только прищурилась:

  - Ну и что вы рассмотрели на своих видеокамерах?

  - Что вы умеете держать удар, - отозвался тот по-прежнему невозмутимо. - Но всё-таки присядьте. - Он пододвинул ей стул.

  - Я с детства боксом занимаюсь. - Она поправила на плече ремень сумки. - Некогда рассиживаться. Я всё равно всё выясню. Пусть даже для себя.

  - Желаю вам удачи, - серьёзно сказал Максим Максимович. - Знаете... - он помедлил, - меня чем-то тронули его песни.

  - Вы их слушали?

  - Я всегда стараюсь узнать как можно больше о своих пациентах.

  - Но вы же поняли, что это не бред наркомана? - проговорила Жучка, напряжённо взглянув в его холодные внимательные глаза.

  Он снова почему-то помедлил и вместо ответа повторил:

  - Я вам желаю удачи, Варвара.

  * * *

  Оказавшись наконец на кухне перед Ольгой Васильевной, Жучка поняла, что не может и не хочет в подробностях пересказывать ей всё, что произошло в клинике.

  - Он велел мне уезжать обратно, - глухо проговорила она, глядя на атласную бахромчатую скатерть и бесцельно вертя в руках вилку. - Но я никуда не поеду, пока всё не выясню до конца.