Королева Жанна. Книги 4-5

Макгирт жестом подозвал троих стрелков, и они побежали вдоль западной стены. Алеандро с тоской смотрел на тихий, затаившийся дворец. Аскалер был дворец новый, плохо приспособленный для обороны. Король Карл, строивший его, даже представить себе не мог, что ему или его потомкам придется обороняться в этом дворце. Аскалер был прекрасен, величав, изящен, — но беззащитен. Его окружала, правда, внешняя стенка в два кирпича, но это была именно стенка, а не стена, ее назначение было — отчертить грань для мирных подданных, а не защищать от вооруженных бунтовщиков. Алеандро, впрочем, об этом не думал. В его утомленном мозгу оставалась одна живая точка: к ней. Она тут, совсем рядом.

И еще он думал о том, что обогнал лигеров — может быть, даже на целый час. Перестрелка слышалась издалека.

Наконец из-за угла подали условный знак.

В северной стене оказалась отпертой совершенно неохраняемая калитка. За калиткой был небольшой партерный сад, за ним — Северный павильон, соединенный с главным зданием полукруглыми галереями. В саду не было ни души.

— Все внутрь!

Надо было сообразить план действий. Этим ходом, пожалуй, будет всего удобнее уйти: лигеры полезут через южный фасад…

— Хиглом, де Базош, вы останетесь тут. С вами двадцать человек. Вы, Макгирт…

— Вот для кого была оставлена эта щель! — крикнул Хиглом.

Перед северной стеной был небольшой пустырь, на который выходили три улицы. В правой, крайней к реке, появилась толпа в знакомых черных рясах. Они бежали бегом, и над ними мотался флаг «святой дружины» — белый, с красными католиканским крестом.

— Арбалетчики, в цепь перед стеною! — запел де Базош, как в былые времена, когда у него было триста арбалетчиков. Сейчас их осталось едва ли пятнадцать.

— Зажигай фитили! — ревел Макгирт.

Залп был губителен: в толпе доктринеров словно косой взмахнули. Это не остановило их — они нахлынули на небольшую кучку королевских солдат, как морская волна. Но скала оказалась им не по зубам. Через несколько минут яростной схватки черные рясы отступили по телам своих собратьев.

— Запирайте калитку, — сказал капитан. — Так. Вы, Макгирт, хорошо знаете здание. Сейчас пойдете через Бархатный коридор, выйдете в зал Венеры. С вами тоже двадцать человек. Держите коридор и лестницу любыми средствами. Я пойду восточным крылом, подойду к покоям королевы через аудиенц-зал. Вы поняли?

— Я понял. Постойте, Алеандро… — Макгирт потянулся к нему. — Дайте обнять вас, друг мой, на прощанье…

— Вот еще вздор какой! — Алеандро крепко обнял Макгирта. — Мы непременно увидимся, Маркус… Если нас сегодня убьют — значит, нет правды на земле… Ну, идем…

Алеандро и Макгирт, каждый со своей командой, кинулись к разным дверям Северного павильона. Из подвального окошка на них смотрели черные зверушечьи глаза, сверкающие откровенной ненавистью.

— Красавчик Плеазант прошел. — Шевалье Азнак выпустил решетку и спрыгнул на пол. — Господа сбиры, за мной. Фолиа, давай фонарь, бездельник.

Южную галерею дворца охраняли отенцы, западную — телогреи. В западной кордегардии, под залом Флоры, была демаркационная линия: гвардейцы занимали караулку пополам с телогреями.

Было пять часов утра — время, когда люди, спавшие сидя или скорчившись на каменном полу, особенно злы и раздражительны.

— Сегодня уже пятница, истинный Бог! — стенал какой-то гвардеец, отчаянно потягиваясь. — Я уже целую неделю не лежал на сливочном животе моей Маргариты, уа-ха-ха-а…

— Вы хотели сказать, на груди? — лениво откликнулся другой.

— Да вы, верно, никогда не леживали на женщинах, истинный Бог! Какой же болван ложится ей на грудь?.. А за что же тогда держаться?..

— Помолчите вы, Кирвилен и Амнель, — резко сказал им из угла шевалье ди Сивлас.

Телогреи со своей половины злобно поглядывали на роскошных господ. Впрочем, они всегда смотрели на господ без любви; но сегодня, видимо, и их терпение истощилось. Один усатый суровый латник, не сдерживаясь, выкрикнул:

— Молитесь перед концом, прелюбодеи!

Гвардейцы даже не сразу поняли, что это относится к ним. Кирвилен с интересом посмотрел в сторону телогреев.

— Что там сказал этот мужик? А?

Кирвилен лениво встал и положил руку на эфес боевого меча. Телогреи, согласно громыхнув доспехами, выхватили оружие и мгновенно выстроились в линию. Гвардейцы были порядком ошарашены этим, но быстро сделали ответный маневр. Обе шеренги стояли неподвижно.

Сивлас наконец подал голос:

— В чем дело? Сержант Келем? Я знаю вас не первый год…

Сержант Келем, глядя мимо Сивласа, отмалчивался. В гвардейской шеренге загалдели:

— Мужичье обнаглело вконец!

— Пус-тить им кровь!..

— Господа, они в заговоре, истинный Бог!..

Телогреи стояли все так же, не шевелясь, как умели они одни. Только их неподвижность еще сдерживала гвардейцев.

По западной галерее стучали торопливые шаги. Влетел, задыхаясь, престарелый граф Крион, шеф телогреев.

— Что… здесь? Келем… Господа… — Он вышел на середину караулки, между враждебными линиями. — Лейт… Сивлас… лигеры…