Королева Жанна. Книги 4-5

…Арсенал был отдан, и в тот же день Синьория и Каза Сан-Джорджо вооружила своих людей. В ответ на требование выдачи наместника мятежники клялись, что они его не нашли; им пришлось выдать Синьории его адъютанта, Макгирта, который подтвердил, что наместник уже с ночи покинул дворец и отправился в цитадель. Синьория окружила наместническое палаццо своими солдатами. Королевские флаги, которые мятежники просто не успели сорвать, маркиз Бальби спускать не дал.

В Генуе воцарилось двоевластие, а может быть, и троевластие. Силы мятежников и Синьории были примерно равны, но равновесие было крайне неустойчивое. Мятежники настаивали на штурме цитадели общими силами — их собственных сил было для этого недостаточно. Синьория не спешила помогать им. Вообще им было не ясно, за кого Синьория — за них или против? Гранды говорили, что опасаются канонады города со стен цитадели: это было бы смертью для Генуи. Кроме того, доказывали гранды, Горн просто перебьет всех узников, прежде чем их успеют освободить. Поэтому мятежникам оставалось продолжать глухую блокаду цитадели и казарм, пресекая все попытки королевских войск прорвать кольцо. Синьория демонстративно держала нейтралитет. Ее солдаты держались подальше от баррикад, не помогая мятежникам, но и не пытаясь ударить им в спину. Генуэзцы вообще предпочитали обходиться словами, а не мечами.

Первое время Синьория боялась только одного — как бы разъяренный наместник в самом деле не начал обстреливать город. Королевские флаги над официальными зданиями были слишком слабой защитой. Синьория охраняла от мятежников также отделение банка Ренара, но в цитадели этого не знали. Когда попытки телогреев вырваться из осады наконец прекратились — гранды вздохнули с облегчением: теперь можно было спокойно повоевать с мятежниками.

Прежде всего Синьория пожелала снестись с наместником, но мятежники отклонили это. Они не подпускали никого к своим баррикадам. Между баррикадами и крепостью было поле смерти: там лежали трупы павших двадцать второго ноября, и никто не пытался их убирать, так как и та и другая сторона на всякое движение противника отвечала огнем. Синьория могла бы послать своих представителей в Толет, но мудро предпочитала этого не делать, хотя нетерпение Толета узнать что-нибудь о Генуе было очень велико, судя по количеству курьеров, которых неизменно задерживали. Синьория выжидала.

Гранды очень хотели доискаться, кто, собственно, стоит во главе мятежа. Гуарнери был пешкой, чем-то вроде переводчика, не более. Шпионы Синьории, мастера своего дела, старались впустую. Им не удалось узнать имен; дознались только, что замаскированные личности, явившиеся двадцать второго ноября в зал Совета, несомненно связаны с иезуитами. Однако кто их возглавляет — тот ли тщедушный виргинец или кто-то другой, — осталось неизвестно.

Упоминание об иезуитах очень не понравилось Синьории. Орден Игнатия Лойолы был в Генуе запрещен [5], и поборник свободы совести принц Вильбуа подтвердил этот запрет в прошлогоднем договоре. Генуэзцы, люди трезвые и практические, естественно, не могли быть изуверами. Вальденсы имели достаточный вес и среди купечества, и в самой Синьории, да и правоверные католики предпочитали держаться от иезуитов подальше. Им с самого начала не нужен был никакой мятеж. Договор с Виргинией, ставивший их в положение полувассалов-полусоюзников королевы Иоанны, устраивал их больше всего, поскольку, не слишком стесняя их свободу, обеспечивал им военную поддержку могущественной державы. Но мятежники сидели в Генуе, как бельмо на глазу. Истинные их цели были непонятны, что особенно тревожило Синьорию. Вслух они заявляли, что не уйдут из Генуи, покуда Горн не выдаст им их друзей и единомышленников, заточенных в цитадели. Тут же, противно логике и разуму, они отвергали все предложения Синьории о посредничестве в переговорах с наместником. Между тем с самими мятежниками наместник наотрез отказался говорить — об этом стало известно после Рождества. Ситуация накалялась. Синьория стояла за переговоры, мятежники — за силу. Для того чтобы кто-то из них уступил, нужен был какой-то третий, внешний фактор.

Мятежники пытались воздействовать на грандов добром: обещали, в случае их поддержки, что папа гарантирует независимость Генуи; пытались угрожать — ссылались на венецианскую армию, на испанский флот, якобы готовые прийти им на помощь… Как обещания, так и угрозы дешево стоили. Синьория знала, что папа, подстрекаемый генералом иезуитов Клаудио Аквавивой [6], ни за что не гарантирует независимость Генуи на приемлемых для нее условиях; знала Синьория и то, что Венеции сейчас нет дела до соседей, потому что она связана войной с турками. Испанский флот… Все это был блеф. И тогда Синьория решила ответить тем же.