Королевна

Леди слегка смутилась. Ведун был странным и загадочным, он помнил о первом визите все до мелочей, хотя тогда выглядел невообразимо пьяным и не способным адекватно воспринимать происходящее. Она и пришла сегодня лишь потому, что надеялась начать разговор с «чистого листа».

– Я бы хотела узнать, связана ли эта птица с магией? И если да – то какова она, есть ли в ней зло? И как уберечь сына от этого?..

– Ну-ну, не так быстро. Я постараюсь ответить на главный вопрос, он был у вас первым.

Леди кивнула. Хотя бы что-то.

Мужчина взял с полки пустую чистую склянку, опустил в нее перо и произнес несколько непонятных слов, взмахнул руками и резко опрокинул склянку на пол.

Перо взвилось под потолок и свободно парило там добрую минуту, словно и не собираясь подчиняться силе притяжения. Затем резко упало на стол, словно это был кусок железа.

– Что это означает? – Женщина не понимала этого эксперимента.

Ведун задумчиво смотрел на перо. Повертел в руках, коснулся его кончиком руки леди.

Та вздрогнула от неожиданности, и по ее ладони разлилось темное пятно.

– Да что это значит?! – Вскрикнула она, пытаясь сбросить с себя эту черноту.

– Это магия. Но не простая. Не могу пока понять большего. Ясно лишь, что все связано.

– Что связано, что? – Нервно спросила она, пытаясь вытереть руку о скатерть. Темное пятно стало красным, не отпечатываясь на полотне. И, спустя секунду, исчезло совсем. Глаза леди отказывались верить в увиденное.

– Вы связаны, дорогуша. Или он. Или еще кто-то…

– Кто?

– Кто с кем?

Ведун размышлял вслух, игнорируя нервные вопросы женщины.

– Связь меж вами и сыном, меж сыном и птицей, и меж кем-то еще. Замешан кто-то. Но не по своей воле… хотя…

Леди уже ничего не понимала.

– Но это все, что можно понять из одного лишь пера.

– Вы можете увидеть больше, если будет…

– Правильно мыслите, душечка. Я многое смогу, будь у меня целая птица.

– Но…

– Но это все не сразу, Драгоценная моя. Я уверен, вы можете принести что-то еще. Скажем… завтра? По крошечке, по детальке, мы сможем лучше прояснить картину.

– Я могу принести что-то из клетки, думаю. Только теперь, когда стало известно, что здесь замешана магия – не опасно ли все это?

– Если бы вы боялись опасных последствий, вряд ли я видел бы вас здесь одну, в темном лесу, в моем доме, особенно после первого знакомства… не так ли?..

Ведун лукаво усмехнулся, отчего у леди мурашки вновь побежали по телу.

Условившись прийти на другую ночь, леди поспешила уйти, а ведун проводил ее задумчивым взглядом.

* * *

Ая рассказала Ромэну еще и часть той полузабытой, даже будто надуманной, как иногда казалось, истории, от которой до сих пор мурашки бежали по телу. Она каждый день, после своего проклятого изгнания в иной мир, по крупицам в памяти собирала обрывки туманных воспоминаний о первом дне, когда Тонкс привез ее в лес, в свою хижину.

Тогда девочка и вправду могла думать только о том, что учитель – сумасшедший старый колдун, который похитил её только с одной целью. Зайдя в дом по вежливому приглашению, Ая молча села на стул у самого входа. О чем был разговор и что происходило в первые минуты – не столь важно, сейчас Ая не могла вспомнить этого, но ничего вроде бы страшного, по крайней мере, по ощущениям.

Но в полночь началось жуткое действо. Он опоил её зельем, она уснула. Проснулась уже в цепях на шее, руках и ногах, лежа на овальном камне, холодном и шершавом, который, как она помнила, каждую секунду забирал у нее жизнь. Платье было разорвано в нескольких местах, и походило на лохмотья. На теле были начерчены неизвестные символы дурно пахнущими чернилами, и несколько знаков на руках и ногах кровоточили – их вырезали прямо на плоти. Кругом царила темень.

Она приходила в себя, и тут же теряла сознание. Камень становился холоднее и словно бы острее, причиняя дополнительную боль. Лицо Чародея она совсем не видела, не помнила, только чувствовала повсюду запах крови и ядовитых зелий. А еще его голос, бормотание, повторяющиеся фразы: «сутки там пробудет – дом родной забудет». Ая зажмуривала глаза в темноте и старалась не дышать. Еще один момент она запомнила, когда совсем перестала дышать и реагировать на звук, запах, боль: она покинула свое тело и одновременно, с новой, неизведанной силой ворвалась обратно.

Тонкс довольно захохотал, и, как Создатель, обошел свое творение кругом.

– Молодец, девочка, – промурлыкал он, – ну ладно, отдыхай. Скоро посмотрим, на что ты сгодишься.

И свет сознания померк. Но последняя пролетавшая мысль была тверда, как алмаз: «это не мой родной дом».