Королевская битва

Каёко ужасно хотела сейчас увидеть того человека. Конечно, она все еще была ребенком. Но по-своему, как подросток, она по-настоящему его любила. И такое серьезное чувство Каёко испытывала впервые. Ей хотелось побыть с ним хотя бы одно мгновение, чтобы об этом сказать. Каёко всего лишь хотела сказать этому человеку, достаточно доброму, чтобы назвать ее «красивой», пусть даже это относилось лишь к тому, как она проводит чайную церемонию: «Я все еще ребенок, и я могу не знать точно, что значит любить. Но я думаю, что я вас люблю. Я правда вас люблю». Что-то вроде того.

Каёко внезапно услышала шорох в кустах и подняла голову. Левой рукой она вытерла глаза и встала. Машинально девочка сделала шаг назад от источника звука.

Из кустов появился мальчик в школьном пиджаке — Хироки Сугимура (ученик номер 11). Правый рукав его пиджака был оторван, обнажая руку. Белая ткань, обернутая вокруг его плеча, была запятнана кровью и — возможно, из-за дождя — сочилась розовым. А в руке мальчик держал... пистолет.

Рот Хироки изумленно раскрылся, но что действительно привлекло внимание Каёко, когда она взглянула на его Лицо, так это глаза. Они просто сверкали.

Каёко ощутила внезапный приступ страха. Как же она раньше не заметила, что он подобрался так близко. Как же она...

— Котохики...

Каёко пронзительно закричала и резко развернулась. А потом со всех ног побежала через кусты. Девочку уже не волновало, что ветки хлещут ее по лицу и по волосам, что на нее льет дождь. Она просто хотела сбежать подальше. «Если я не убегу... — думала Каёко, — меня убьют!»

Девочка выбежала из кустов. Там была петляющая тропа метра два в ширину. Каёко инстинктивно решила бежать по этой тропе. Конечно, если она побежит в гору, страшный Сугимура точно ее догонит, но если она побежит под гору, тогда, быть может...

Позади послышалось шуршание:

— Котохики!

Это был голос Хироки.

«Он меня преследует!» — запаниковала Каёко.

Девочка собрала все силы своего усталого тела и побежала во весь дух. «Просто не могу поверить, — думала она. — Знала бы я, что со мной такое случится, я бегала бы трусцой, а не чайной церемонией овладевала».

— Котохики! Остановись! Котохики!

Будь Каёко хоть чуточку поспокойнее — скажем, если бы это была сцена из фильма, которую она наблюдала бы из уютного кресла в кинотеатре, жуя попкорн, — ей бы стало очевидно, что Хироки ее умоляет. Но сейчас, в процессе игры, девочке казалось, будто он говорит ей: «Котохики! Лучше остановись! Все равно я тебя убью!»

Нет, Каёко не собиралась останавливаться. Тропа разветвлялась. Она свернула влево.

Дальше, в тусклом свете, сквозь угрюмый дождь виднелись ряды мандариновых деревьев. Если бы ей только до них добраться...

«Нет, невозможно, — подумала Каёко. — Туда еще по меньшей мере метров пятьдесят. Безнадежно. Пока я буду бежать по неровным рядам мандариновых деревьев, Хироки Сугимура догонит меня и застрелит из пистолета».

Тут девочка сжала зубы. Она этого не хотела, но выхода не оставалось. В конце концов, он пытался ее убить.

Каёко остановилась и резко развернулась влево, пистолет уже был у нее в руках. Та штука, которая называлась предохранителем, была снята еще с того самого времени, как девочка прочла инструкцию. Еще там говорилось, что курок взводить вовсе не требуется, а нужно только нажать на спусковой крючок. Все остальное... зависело только от нее самой.

Менее чем в десяти метрах от нее на склоне стоял Хироки Сугимура. Глаза его были широко раскрыты.

«Слишком поздно, — подумала Каёко. — Думаешь, я не выстрелю?»

Девочка вытянула руки и нажала на спусковой крючок. Раздался хлопок, из дула вырвалось пламя, а ее руки дернулись к груди.

Крупное тело Хироки пошатнулось. Пуля явно в него попала. Он упал на спину.

Каёко быстро подбежала к нему. Она должна была его прикончить, прикончить! Так, чтобы он больше никогда ее не преследовал!

Каёко остановилась примерно в двух метрах от мальчика. В левой стороне его груди была небольшая дыра (хотя на самом деле Каёко целилась ему в живот), и ткань вокруг нее потемнела от крови. Но в откинувшейся в сторону правой руке Хироки по-прежнему был зажат пистолет. Он все еще мог его поднять. «Я должна целиться в голову», — подумала девочка.

Хироки повернул голову и посмотрел на Каёко. Та нацелила пистолет и готова была нажать на спусковой крючок...

...но вдруг остановилась. Хироки отбросил свой пистолет в сторону. «Если у него было столько силы, — подумала Каёко, — он вполне мог бы нажать на спусковой крючок. Что происходит?»

Пистолет лишь раз крутанулся и упал на землю.

Теперь Каёко стояла неподвижно, держа в руках пистолет. Ее короткие волосы совсем вымокли.

— Слушай внимательно. — Хироки лежал на грязной тропе, среди луж, и, не сводя глаз с Каёко, мучительно выговаривал слова: — Тебе нужно... поджечь немного хвороста. Сделай... два костра. Зажигалка... у меня в кармане. Сделай это... а потом слушай птичий манок.

Каёко его слышала, но понятия не имела, о чем он говорит. До нее вообще не доходило, что происходит.