Королевская Франция. От Людовика XI до Генриха IV. 1460-1610

В 1561 году, отделяющем смерть Франциска II от избиения протестантов в Васси, Франция стояла перед важным выбором: некоторым уже виделась такая Франция, которая, совершив крутой поворот, стала бы страной, официально принявшей протестантство. Пустые бредни? Если взглянуть на вещи со всей серьезностью, то можно увидеть совершенно четко два противостоящих друг другу лагеря и Екатерину, вырвавшуюся из тисков своей зависимости от Гизов. Она покровительствует гугенотам. Временами, как наваждение, ей приходит в голову мысль: не пора ли вести монархию в лагерь гугенотов, значительно укрепившийся и набирающийся все новых сил? И в самом деле, сотни протестантских церквей возникли по всей стране за несколько лет, последовавших за 1558 годом, годом выхода «ереси» из подполья, куда загнали ее, словно джинна в бутылку, репрессии, предпринятые по велению Генриха II.

С 1561 по 1563 год было издано множество эдиктов, близких по своему характеру к веротерпимости[105], — и это стало замечательным новшеством после жесткой линии, которой придерживались Франциск I (в свои последние годы) и Генрих II. При этом Екатерина действовала, не только руководствуясь логикой своего веровосприятия — не слишком формалистического и ничуть не догматичного, — она работала в дружном, хотя и непродолжительном, сотрудничестве со своим канцлером Мишелем де Лопиталем, которого она, впрочем, опередила в своем законотворчестве в том, что касается сосуществования конфессий. Лопиталь являлся представителем примирительно настроенных умеренных кругов чиновничества государственного и судебного аппарата Франции, насчитывавшего 11000 или 12 000, должностных лиц, для которых он, в своем качестве хранителя государственных печатей, был и ментором, и стентором — и начальником, и выразителем их интересов.

Небезынтересна сама карьера Лопиталя. Этот аппаратный деятель происходил из среды разночинной медицинской интеллигенции, ее верхнего слоя. Он пользовался протекцией некоторых членов семейства Капетингов и группировок, входивших в эту семью — в широком смысле этого слова, — чем и объясняется столь значительное его возвышение. Семья же эта в те времена стала ultima ratio — наиболее весомым аргументом и опорой для всех оппозиционных группировок в стране. Отец будущего канцлера долгое время служил Бурбонам, но опала, которой подвергся коннетабль, предопределила их падение, хотя впоследствии им суждено снова подняться, и мы знаем, каких высот они в конечном итоге достигнут (Генрих IV, Людовик XIV…). Сам же Лопиталь сумел заслужить благосклонность Маргариты Французской — сестры Генриха II и дочери Франциска I. Маргарита была доброй католичкой, что не мешало ей совершенно искренне привечать и протестантов. Лопиталь связан также и с Гизами — он пользуется их покровительством и дружит с дамами этого семейства, среди которых выделяется Анна д'Эсте — супруга герцога Гиза и дочь Рене де Феррара (воспитанной на гуманистических идеях и близкой к сторонникам кальвинизма, отцом которой был Людовик XII). Именно благодаря покровительству Гизов Лопиталь смог сделать столь блестящую карьеру и со временем стать канцлером, не будучи при этом рьяным католиком. Писатель и поэт, пишущий на латыни, Лопиталя по его воззрениям можно отнести к евангелистам эразмовского толка. Превыше всего он ставит единение всех христиан вопреки всем распрям между сторонниками папистов и гугенотов. Королевское государство, по его убеждению, должно быть светским и стоять выше конфессиональных споров. Лопиталь заключает тактический союз, который он желал бы превратить в союз стратегический, с той частью дворянства и третьего сословия, которая оказалась восприимчивой к идеям протестантства.