Королевская Франция. От Людовика XI до Генриха IV. 1460-1610

После 1573 года и до конца века правящая элита Объединенных провинций Юга в политическом и социальном отношении формировалась одновременно и из служилого (военного) дворянства, и из представителей офицерства, которые далеко не все были дворянами или лишь недавно ими стали. Такого рода пополнение правящего круга из разных социальных слоев не отличается сколько-нибудь существенно от формирования правящей олигархии во всем королевстве, как на севере, так и на юге. Это справедливо и для иных процессов, протекавших удивительно похоже как в Монпелье или в По, так и в Париже или в Амбуазе. Вот и перешедшее из рук Монморанси-Дамвиля в руки Генриха Наваррского рыхлое южное политическое новообразование за два десятилетия своего существования проявляет постепенно крепнущую (и уже хорошо знакомую нам!) тенденцию к централизации власти, хотя не следует, конечно, переоценивать соответствующие процессы, учитывая их пока еще зачаточный характер. Утвердившись в своем положении, Генрих Наваррский действует как полагается Капетингу. Первоначально «политико»-кальвинистское административное управление на юге находилось в значительной части в ведении городов. Под нажимом Генриха и его окружения оно все более переходит в руки федеральной администрации. Все больше веса приобретают провинциальные органы в ущерб администрации городов, дворянство возвышается над простонародьем, а сам Генрих — над своим окружением. Но пока еще на Юге возобладают общенациональные протестантские ассамблеи — прообраз тех, которые появятся в XVII веке, и они окажутся достаточно сильны, чтобы суметь навязать в 1577-1585 годах уступившему им Генриху III относительно мирное сосуществование, преимущественно католического королевского Севера и «политического» чисто кальвинистского Юга.

Конечно, это сосуществование изобилует эпизодами кровавых столкновений и разбойных нападений, привычных для южан. Оно сопровождается чередой любовно-политиканских интриг и в Оше, и при малом протестантском дворе в Нераке, интриг, не имеющих ничего общего с пуританством (гугенотское пуританство расцветет лишь позднее). В Нерак Екатерина Медичи отправляется в феврале 1579 года для переговоров с обосновавшимся там Генрихом Наваррским[123], своим зятем. Потребуется опасный период удач Католической лиги в северных провинциях, и особенно в Париже, что произошло несколькими годами позже, чтобы положить конец этому удивительному опыту не очень дружного, очевидно, соседства — «сосуществования» двух противостоящих друг другу частей Франции по обе стороны Луары. Мы имеем уникальную возможность окинуть взглядом весь государственный аппарат королевства во всей его многогранности и в том виде, как он сложился за семь или восемь лет относительного мира, а точнее — к 1579 году, и так или иначе функционировал на протяжении несколько более длительного периода во второй половине XVI века. В перерывах между местными стычками гражданской войны перейдем к рассмотрению того, что претендовало на название правосудного государства, осуществляя свои функции с большим или меньшим успехом и постоянством.

IX. ДРЕВО ПРАВОСУДИЯ

Действительно, именно размышлениям в 1579 году некоего сотрудника одного из государственных секретарей того времени мы обязаны сведениями, позволяющими нам наглядно представить себе структуру государственного аппарата той эпохи во всех ее главных составных частях. Автором этих размышлений, опубликованных в тетрадной форме в 1579 году и переизданных позднее в той же форме в 1608 и 1645 годах, является не кто иной, как Шарль Фигон, которого впоследствии стали именовать Шарлем де Фигоном, возведя, таким образом, как водится, в дворянское достоинство. Его основное занятие — главный счетовод Счетной палаты Монпелье-городка, в котором он не проживает постоянно.