Королевская канарейка (СИ)

Этот бедолага за доли секунды успел добраться до него и даже замахнулся, кажется. Мне как-то не позаботились поднести кубок с зельем, дарующим эльфийское зрение, и всё, что я успела понять — Трандуил на расстоянии вырвал ему сердце. Жизнь покинула Дайэрета моментально; тело лежало у ног владыки, и кровь из разорванных артерий и распахнутой грудной клетки заливала подснежники. Был Дайэрет — и нет его, и даже тело мало напоминает эльфа — одни кровавые ошмётки. На меня запах крови повлиял, как нашатырь: собралась и успокоилась. Волноваться смысла нет, всё уже случилось. Хладнокровно слушала одного из сарычей, пояснявшего, что шаманские практики в таких поединках используются редко: на маленьком расстоянии, один на один, тяжело быстро скастовать заклинание. Пока плетёшь, противник зарубит. Но Трандуил вот смог.

Рутрир что-то произнёс, и стайка искр, потихоньку проявившихся на останках, поднялась в небо и исчезла; и сразу же из земли появились лианы, оплели труп и утянули вниз. Полянка обрела прежний вид за несколько минут. В это время все стояли молча, не двигаясь. После исчезновения тела Трандуил вздохнул:

— Блодьювидд, это были похороны. Помню, тебе было интересно. Королевские будут точно такими же.

Поёжилась:

— Хорошо, что это не королевские. Надеюсь никогда на них не присутствовать. И вообще больше их не видеть.

— Смотрю, утешение тебе не нужно. Ты сильна духом. Может быть, ты хочешь утешить меня? — он уже рядом, эти сияющие глаза и алая кровавая маска. — Мне — нужно.

— Ах, ваше величество, всем сердцем желала бы утешить вас, но недостаточно сильна духом для этого.

— Не смею настаивать. Сегодня, по крайней мере. Ты молодец, держишься, как подобает, — большая рука сжимает плечо так ободряюще, что правда легче становится. Трандуил редко бывает со мной таким… человечным. Обычно присутствие владыки ощущается штормом, грозой; всё время искрит от него.

Да, время идёт, и я уже статистику имею: каким бывает и не бывает сказочный король. Как странно обошлась со мной жизнь)

* * *

Чудесные похороны у эльфов. Сильные. Погибшего осудила бы за глупость, но не смею. Что маленькая я знаю о нём?

Во дворце попыталась тихонько отколоться от свиты и свернуть в сторону купален. Не знаю, почему Трандуил не идёт смывать с себя кровь. Может, не до того ему. А я попытаюсь не то что отмыть пережитое, а просто побыть сама с собой. Тихо не вышло, он остановился и спросил:

— Куда ты, богиня? — и прислушался к мыслям, не дожидаясь ответа. Это ж какая всё-таки экономия слов получается, эхе-хе.

Мортфлейс было двинулась за мной, но Трандуил посмотрел на неё, и она остановилась. Как она его понимает! С полувзгляда… меня она так, конечно, слушать бы не стала. Настаивала бы на компании, для безопасности — и я с благодарностью глянула на короля. Тот кивнул и отпускающе двинул рукой, поворачивая в другую сторону.

Чтобы попасть в самую верхнюю пещеру, нужно было идти по каким-то тёмным коридорам, и путь я не помню, поэтому пошла почти наугад и попала в зал, в который раньше не заворачивала. Освещённый дневным светом из высоко расположенных больших окон, с бассейном размером… ну, не знаю, три на три, наверное, вода в котором как будто вскипала. Да, гидромассаж) Всегда проплывала мимо, потому что всегда в бассейне кто-то был. Они бы мне наверняка обрадовались, но было смутительно немного. А сейчас купальни пусты, все вокруг вернувшейся делегации приплясывают. Хорошо. Залезла, поползала туда-сюда, находя самое приятное место. Чтобы сидеть на вырубленных по краям каменных скамейках, нужно было держаться: если расслабиться, тело всплывало, выталкиваемое движущейся водой. Лежала головой и руками на бортике, а телом на воде, и бездумно смотрела на белёсое вьюжное небо в высоких окнах, и казалось, что и глаза у меня сейчас такие же, как это небо, и нет ничего между мною и ним. Момент безвременья.

'Я один между землёю и небом

И мне, никому иному, посылает оно улыбку'.

Японские самураи ценили такие моменты: жизнь была полна событий во времена феодальной розни; смерть всегда близка. Не было никакого завтра. Его никогда нет.

Вся моя жизнь — сейчас.

Опустила веки, задумавшись, а подняв, смотрела уже не в белые небеса, а в глаза цвета океана. Эльф. Видела его мельком издалека в трапезной. Кажется, мы не представлены, но я обратила внимание на внешность, подумав, что, если Трандуила, Леголаса и много кого из них можно сослепу принять за человека, то этого — ни за что. Эта копна белокурых волос ниже лопаток. Эти глазищи, сияющие, сине-зелёные, огромные, в длиннющих ресницах, немного приподнятые к вискам. Не бывает таких людей. Вот Ганконер красавец, но нет в нём такой неотмирности. Чисто эльфийская красота. В апофеозе. Лёгок в движениях даже для эльфа; глядя на его талию, вспоминаются восточные сказки, в которых браслет может служить поясом для героя; и с божественным высокомерием, как все они, принимает восхищённое глазение на себя.