Королевская кобра

Вновь атаки с воздуха. Сообщение с Керчью было практически полностью сорвано. Прорываться могли только высокоскоростные и высокоманевренные торпедные катера. Едва ткнулись носом к причалу, у них забрали пакет и передали следующий. Теперь полным ходом обратно, но не в Анапу, а в Новороссийск. Вечером его опять перегнали в Анапу, дозаправили по самое не хочу, с дополнительными танками на корме, теперь требовалось отвезти пакет в Севастополь. На этот раз прорваться в город не удалось. Пришлось принимать бой вначале с тремя катерами противника, а когда их количество увеличилось до шести, то атаковать их торпедами, чтобы облегчиться, и отрываться ходом обратно. По-другому было не уйти. Благо что дежурный по штабу флотилии разрешил такой «маневр». Включили самоуничтожители на торпедах и сбросили их в направлении подходившего немецкого звена. Патронов к пулеметам оставалось по две коробки на ствол, дальнейший бой был невозможен. Взревели двигатели на «взлетном» режиме, таким ходом можно идти только 20 минут, и катер пошел в отрыв. Лаг показал 47 узлов, оторвались. Затем убавились и побежали за «клизмами с патефонными иголками». На следующую ночь, по предложению самого лейтенанта, я тут ни сном ни духом, «голубой крейсер» взял на буксир ТКА-1 и ТКА-2. В центр каждого буксировочного конца повесили кусок якорной цепи. Брать на борт дополнительное топливо, готовясь к бою при прорыве, было бы глупо. Замысел был такой: на подходе к месту патрулирования немецких и итальянских катеров оба катера отдают буксирные концы и самостоятельно пытаются завязать бой с противником, выводя их на «Ташкент», под его крупнокалиберную артиллерию. Для того, чтобы все получилось, лидер будет находиться ближе к берегу и без хода. Операция довольно глупая по замыслу. Атаковать торпедами катера – немцы не могли, а одиночный эсминец – запросто. Риску подвергались не столько сами катера, сколько лидер «Ташкент», но Октябрьский подписался на эту авантюру. В результате катер старшего лейтенанта Чепика прорвался в Севастополь без боя. Он шел немного сзади, сбросил ход и проскочил в темноте мимо атакующих ТКА-2 немцев и итальянцев. А катер нашего героя осуществил задуманное, увлек за собой в погоню два звена катеров противника и подставил их под огонь лидера. Один из катеров был уничтожен артогнем. До наступления утра успели и встретить возвращающийся из Севастополя ТКА-1, и добежать до Новороссийска. Правда, одной тонной бензина в Севастополе стало меньше. Хорошо, что немецкие торпеды то ли не пошли, то ли утонули после выстрела, а может быть, их и не было на борту S-100. А после боя «голубой крейсер» и ТКА-2 сменили место, и вторая волна немецких катеров их не обнаружила. В любом случае коллективный прорыв в порт Севастополя был возможен, в отличие от одиночного рейда.

Но более ТКА-2 в Севастополь не направляли. Азовскую флотилию полностью перевели на операции в Азовском бассейне. Началась эвакуация Крымского фронта. В первую очередь снимали те части, которые оказались отрезанными от основных сил, затем, невзирая на потери, под непрерывным обстрелом с воздуха и с берега вывозили людей из Керчи и других портов, пляжей и бухт Керченского полуострова. Набивалось до 50–80 человек на борт, расстреляли полностью стволы на пулеметах, потеряли почти половину экипажа, и встали на ремонт в Новороссийске только 22 мая. В корпусе более 350 пробоин, задраны цилиндры на центральном двигателе. Духом мой «герой» окончательно упал. Отстранился от всего, практически не разговаривал ни с кем. Я его не дергал и не старался приободрить. Пусть разбирается сам со своими нервами. Война из одних побед не состоит. Бывают и поражения. Хуже того: катастрофы. И он – непосредственный участник такой катастрофы. Он устал, так же, как и очень многие. Одних это злило, а у других – начиналась апатия.

Глава 35

Резерв Ставки ВГК,

Лиски – Ямполь – Славянск,

15–18 мая 1942 года

В ночь на 16 мая разведка 1-го танкового полка зафиксировала активную работу немецких радиостанций в районе Шпичкино, Краматорская, Дружковка и Славянск. Первый танковый и второй мотострелковый полки начали погрузку на пяти станциях. А Василий отдал бодограмму об этом в Москву и попросил разрешения переместить два полка к месту возможного удара немцев во фланг атакующей группировки. Ответа не последовало: Сталин в этот момент «разносил» Шапошникова, так как Крымский фронт потерпел очередное поражение: сдана Керчь. Вклиниться в плотный график на участке пути, без приказа Ставки, невозможно. А она молчит! Начинаю бешено сожалеть о том, что сделал! Надо было соглашаться на Миллерово.

«Стоп, себе думаю! А не дурак ли я?»

Прыгаем в БТР и полным ходом летим в Бутурлиновку. Там штаб ВВС фронта. И там есть ВЧ.