Королевская кобра

Финны уже были пуганые, при появлении ТМР даже стрелять не стали, массово рванули через лес в Тененичи. Генерал приказал остановиться, вышел из машины и отправил ее и все оставшиеся машины назад за подкреплением. Сам залез в «01» танк, дескать, в тесноте да не в обиде. До переезда на Тененичи шли с комфортом, там был небольшой бой, две шрапнельных гранаты пришлось потратить. Но впереди – болото. Двухкилометровка показывает, что единственный путь ведет в Тененичи, а там финнов как грязи, и наверняка готовят что-то сокрушительное для нас. Поэтому достаем немецкие, точнее генштабовские пятисотметровки, находим тропу, ведущую к Чалдоге. Тэмэрка уверенно валит деревья, и мы движемся. Еще одна тропа, уже на северо- запад. Свернули на нее, и через пять минут буквально оказались на просеке. Метров восемьсот пробежали по ней. Затем вытаскивали увязший разградитель. Леха пропустил отворот влево, где грунт был тверже, и с ходу сел на скрытом болотце. Наконец, вполне приличная дорога и домик в лесу. Жилой! Что несколько странно! Домик оказался с «секретом». А «лесник» – финским агентом. Наш подход он уже успел слить «четвертому батальону». Разведка приняла бой с отходящей финской разведгруппой. Последние сто метров до железки проламывались напрямую. Приходилось торопиться. РДО финнам уже ушло. До Янеги – три с половиной километра. Прибавили и атакуем. Боя не получилось: станция пуста, ни финнов, ни наших, хотя трубы еще дымят. На переезде сработала мина, да не одна, но разградитель не пострадал. Сразу за путями обстреляли финскую батарею старых русских трехдюймовок. Дали условные ракеты и пошли в атаку с тыла на противника. Нам пришлось покрутить башней изрядно. Бить приходилось во все стороны. Больше всего снарядов ушло в сторону Харевщины. Перед самым, можно сказать: домом, препятствие. Прямо у финских окопов: мост через Янегу – взорван, лежит в реке. Глубина речки, после дождя, метра четыре. В двухстах метрах от нас – наши окопы, но связи с ними нет. Только условные сигналы. Утюжим гусеницами и пулеметами финскую пехоту, а наша лежит себе спокойненько в окопчиках и наблюдает за происходящим. Несмотря на огонь, из тэмээрки выскочил ее командир: старшина Никандров. Осмотрел предмостье и запрыгнул назад. Машина сошла с дороги, подсекла предмостное сооружение и начала сбрасывать его в воду, попутно загребая грунт, насыпь, обломки моста. Затем уперлась в пролет и сдвинула его, соединив остатки моста с противоположным берегом. Отскочила чуть назад и ходом выскочила на тот берег. Двинулась вперед, но сразу пришлось класть трал на место. Минное поле! Вот пехота и наблюдала наш бой со стороны. Как только машина дошла до наших окопов, так пехотинцы рванули к мосту. Соединились! У Василия в укладке оставалось пять снарядов, еще один был в стволе.

Саперы ниже моста завели понтон, и взвод переправился на тот берег. Весь чумазый от порохового дыма, генерал Евстигнеев улыбался и записывал фамилии экипажа тэмээрки себе в блокнот. Чего там писать, их пока всего двое: мехвод и командир, он же стрелок-радист. Места для третьего члена экипажа просто не было. Рейд закончен, а разборки еще только предстоят. За несколько дней впервые едем, выставив большую часть тела над башней. Здесь смысла прятаться под броню нет. Подъехали к штабу 314-й дивизии, он располагался в единственном бомбоубежище города в двухстах метрах от памятника Ленину на вокзальной площади. Здесь же находились все члены райкома партии и председатель райсовета, официальный руководитель обороны города. Что было удивительно, что серый ГАЗ-61 генерала уже стоял возле штаба. Он мог попасть сюда и без этих «приключений». Честно говоря, то, что мост будет взорван, мы не учли. Немцы мостов не взрывали, и финны – тоже. Мы специально это дело уточнили у комдива-314 генерал-майора Шеменкова. Мост финны взорвали за час до нашего подхода. Это тот «лесник» нам подстроил ловушку. На аэрофотоснимках Евстигнеева мост был цел. Финнов интересовали именно наши танки, и они хотели, чтобы они к ним попали целенькими. Впрочем, топливо у нас было, чтобы вернуться назад в Подпорожье.

Глава 23

Ленфронт, Лодейное Поле – Ленинград,

2 сентября 1941 года