Королевская кобра

Полк батальонного состава не имел, роты. Одна рота семь машин КВ-3, в остальных двух ротах – Т-34, тоже по 7 штук. Танк Василия в расчет не принимался. Самой большой была авторота. Через неделю после этого разговора штат изменили, все роты переходили на КВ-3 и ТМР-2. Начальство сослалось, что пополнить полк «тридцатьчетверками» не может. На 33 человека увеличили штат. И все!

С организацией учебы и после прихода техники люди малость поуспокоились, да и уставали сильно. Плюс, по всему было видно, что вот-вот переформировка кончится, и «к погрузке приступить». Полк, наконец, получил номер, стал «8-м». Подписали все бумажки, отправили в Москву. Назад они вернулись через пять дней, ровно через два месяца после событий под Москвой. Их привезли на новеньком «виллисе», который тормознул у штаба. Василий писал очередной месячный отчет о расходе топлива и боеприпасов. Все на очень жестком контроле. В дверь постучали, ординарца он себе еще не завел, штаты не позволяли. Их из «безлошадных» набирали.

– Войдите!

– Командир первого гвардейского отдельного Новгородского тяжелого батальона старший лейтенант Иванов, прибыл в ваше распоряжение.

В кабинете стоял Вадим, живой, собственной персоной! С огромным пакетом подмышкой.

Объятия, вопросы, что да как. Передача документов. Полк получил еще одну буковку в названии «О», особый. Первый батальон – Новгородский, второй батальон – бывший безномерный. И третий батальон – мотострелковый! Плюс зенитная батарея, батарея ПТО с пушками 57-мм и дополнительная ремрота с передвижной мастерской. Вот это подарок! Ради этого стоило сидеть здесь два месяца. Из 7-й армии мы выводимся, и поступаем в распоряжение подполковника Шпиллера, командира 1-й гвардейской дважды Краснознаменной танковой дивизии. Место дислокации – Луга!

Мотострелков, правда, ожидали трое суток: они следовали с Дальнего Востока и задерживались. Василий опасался, что дальневосточники будут свежесформированным подразделением. Но, как позже выяснилось, личный состав поголовно состоял из опытных бойцов, имевших ранения и до этого служивших на западной границе. В основном, большая часть батальона, бывшие пограничники. Батальон формировался в Омске, из выздоравливающих, на Дальнем Востоке механики-водители и пулеметчики проходили переподготовку на технику, поставленную по ленд-лизу из США. Отправку полка в Лугу задержала и авторота, получившая в последний момент вместо ГАЗов и ЗиСов, GM, «Форды» и «Студебеккеры». Эта техника шла вместе с мотострелками. Причем разномастная. Поставки только начались, и были совершенно несформированными. Волков, приехавший из Ленинграда встречать в Красном Селе батальон, только руками развел. А зампотех с начартом схватились за головы. Им добавили такой головной боли, что мама не горюй. Начальство обещало все исправить «в ближайшее время». Понятно было, что во время следующей перекомплектации. Зенитная батарея оказалась вооружена 37-мм американской пушкой «Браунинг М1А2», со скорострельностью 120 выстрелов в минуту, шесть орудий. Наши снаряды для нее не годились. Кроме этих орудий, зенитчики имели 12 пулеметов «браунинг» 12.7 мм, с водяным охлаждением ствола, считались спаренными, так как перевозились на шести бронетранспортерах М3. Треноги у них были раздельными. Вести огонь на ходу можно было только в узком секторе и только вперед. В общем, для начала пулеметы переставили по одному на 12 транспортеров, передав шесть пулеметов мотострелкам. Плюс к этому самопроизвольно отдавались винты крепления на треноге, и она складывалась и на ходу, и при стрельбе. Короче, «и эти люди объявили войну Японии и Германии! Ничего умнее они придумать не могли!».