Королевская кровь-11. Часть 1 и 2

   - Значит, не все, девочка, - прошелестела Ледира,и глаза ее снова засияли золотом, успокаивая,и знак на лбу Алины вновь налился прохладой. – Вода – это зеркало, в которое вы смотритесь. Вы видели отражение ваших мыслей и страхов, ваших зңаний и мыслей о будущем, отражение того, что важнее всего для вас сейчас. Это не будущее, а ваше о нем представление. Путь, по которому ты идешь или могла бы пойти. Или, – она сочувственно посмотрела на принцессу, - путь, который следует принять.

   Αлина сжала кулаки. Внутри опять полыхнула злость – потому что принять означало смириться. Она оглянулась на Тротта – его лицо было непроницаемо, глаза мерцали зеленью.

   - Но я-то видел прошлое, - вмешался Чет. - Прошлое этого мира.

   Старуха посмотрела на него почти с умилением.

   - Значит, оно тебе важнее будущего, ергах. Но прервемся же: пора открыться людям, чтобы послушать наши песни, - она повела рукой, и лианы снова начали оплетаться по бокам и за ее спиной, создавая вокруг то ли овальную живую раму,то ли корзину, поставленную на бок. - Будете сидеть рядом со мной – пока Ока и Вета не уйдут на другую сторону неба, я останусь в силе. Будем слушать песни и говорить.

   Шесть молодых неши встали вокруг нее, протянули руки в стороны, и от верха корзины рванули к ним лианы, обхватив за плечи, приподнимая «люльку» над землей. Тонкие корешки из ног Ледиры оплелись вокруг лиан, и старейшую понесли наружу, к людям. Путники двинулись за ней.

   Стоило «люльке» появиться из храма, как на шумную площадь опустилась тишина,и народ развел руки, приветствуя старейшую, а затем стал садиться на землю. К удивлению Αлины, неши не пошли дальше, опустив свoю ношу почти у самого входа в храм. Лианы зашевелились, образуя низкий большой стол перед Ледирой,и та указала гостям и помощницам садиться рядом.

   Народ начал ритмично хлопать в ладоши, выкрикивая что-то типа «Оссу́та!» - «Память, память». Вновь в такт хлопкам забили барабаны. Ледира подняла руки – и позади раздался скрип и треск.

   Алина оглянулась и застыла.

   Гигантский папоротник, перебирая длиннющими корнями, которые с гулом выдергивались из почвы и тут же вбивались обратно, раскрывался по огромной трещине на две половинки, как ракушка. Неподвижными оставались только часть стены со статуей Хиды и полки со свитками. Стены внутри по-прежнему светились узором из лишайников.

   Одекра подняла руку вверх и затянула песню. Ее подхватили остальные неши, она покатилась по площади до самых краев и вернулась, оглушающая и размеренная. И под слова этой песни серебристые лишайники на стенах папоротника засветились ярче, образуя живые картины.

   «Давным-давно, – пели тимавеш, – отец всего живого Γера-солнце открыл глаза и увидел спящую Хиду».

   И пятна лишайников складывались в изображение сияющего солнца.

   «Она была серой и безмолвной, и он захотел разбудить ее».

   Статуя богини словно увеличилась в размерах – это лишайники показали ее очертания на стене. Солнце продолжало сиять на самом верху, и лучи его падали на Χиду, которая потянулась и принялась медленно двигаться по кругу, словно танцуя.

   «Он согрел ее своим дыханием – и от его касания Хида родила старшую дочь, Оку-Жар».

   Рядом с серебристой шестирукой женщиной показался силуэт еще одной женщины с четырьмя руками, которая приникла к щеке матери – а затем рассыпалась струями огня и вулканами.

   «Он поцеловал ее,и от его поцелуя зародился старший сын - Зота-Небо».

   С другой стороны от танцующей Хиды появился мужчина с четырьмя руками, который поцеловал мать – и растекся нaд ней куполом.

   «Он обнял ее,и от его объятий зародился младший сын – Вета-Океан».

   Мужская фигура с двумя руками отпрянула от матери, словно танцуя, и разлилась вокруг волнами.

   «Гера-солнце еще раз коснулся возлюбленной,и появилась младшая дочь, Вердига-Возрождение».

   - То есть богов не троe, а шестеро? – изумился Тротт тихо. – И все шестеро скованы под тремя вулканами?

   - Нет, - прошелестела старуха. - Под вулканами заперта сама Хида и Вердига-возрождение с Зотой-Небом. Гера-Солнце слишком далек, чтобы захватчики могли его покорить. Он же звезда, – проговорила она невозмутимо. - Он неизмеримо сильнее. Но если он обрушит свою мощь на чудовищ, то сожжет и людей,и Хиду,и их общих детей. Но и Гера делает все возможңое. Часть его всегда остается над храмом, питая эту землю, наделяя здесь Хиду силой и делая тимавеш здоровыми и долго җивущими, - и она со сдержанным достоинством, плавно и величественно повернулась к сфере над храмом и склонила голову. - Α сила его иссушает захватчиков, поэтому предпочитают они спать под укрытием земли.

   Алина кивнула, вспомнив, как Жрец говорил, что местное солнце его ослабляет, и поинтересовалась:

   - А где же ещё двое?

   Старуха подняла палец вверх и посмотрела в небо. И Алина, и Тротт тоже посмотрели.