Королевская кровь-12. Часть 2 (СИ)

— Я достаточно дал тебе на допрос, — заявил он, выпрямившись. — Я забираю жертву для богов, Тмир-Ван.

— Я не отдам тебе его, Имити-ша, — покачал головой Тмир-ван. Он говорил осторожно: ссориться с жрецами не хотелось. — Боги достаточно сильны и без его крови. А этим колдуном я выманю его жену, огненную колдунью, чтобы заставить ее поклониться нашим богам и служить им.

— Все люди нового мира и так поклонятся нашим господам, — негодующе напомнил Имити-ша. — Боги скоро выйдут туда и заставят всех служить себе.

— Нет, некоторые предпочтут смерть, — сказал Тмир-ван так, словно растолковывал неразумному ребенку. — Ты же знаешь о приходе богов сюда, на Лортах, больше меня, тебе доступны были храмовые записи. А я читал записи моего предка, который пришел вместе с богами в этот мир. Кто-то, как это было и здесь, заупрямится, имея в руках власть и секреты, которые заберут с собой в могилу, а они пригодились бы нам. Да и на земле, в городах и поселениях, власть богов нужно будет устанавливать и поддерживать, а это проще делать с теми, кто перешел служить нам. Я предпочитаю не разбивать оружие, которым можно сразить врага, жрец. Как заложник он пригодится больше.

— Все, предназначенное богам, должно попасть богам, — визгливо и фанатично воскликнул жрец. — Ты будешь наказан за то, что сопротивляешься их воле!

— Пока что я сопротивляюсь твоему упрямству, — Тмир-ван поднялся. Все же придется противостоять, а, значит, он опять пройдет под жвалами раньяра. — Богам нет дела до пленника, иначе бы они уже пришли и взяли его. Не твой ли собрат, жрец Куини-фа передал мне повеление богов завладеть землей по ту сторону врат? И этот пленник может помочь выполнить их волю! Я слушаю волю богов, и, если я неправ, пусть они решат, виноват я или нет.

— Да как ты смеешь? — жрец, не привычный к отказам, начал брызгать слюной. — Как ты… как ты… никто не смеет противиться воле жрецов! Ты хочешь, чтобы сюда пришли мои братья и заставили твоих нейров передать нам пленника? Ты хочешь оказаться на алтаре рядом с ним?

Тмир-ван положил ладонь на меч, и жрец недоверчиво посмотрел на его руку, отступил.

— Я сорок лет служу богам, — размеренно произнес генерал, — и ни разу они не усомнились в моей верности. А вот ты, Имити-ша, не выдаешь ли свои желания за их и не боишься ли их наказания? Боги не щадят ни рабов, ни жрецов, ты знаешь это!

Имити-ша побледнел, и в этот момент Тмир-ван повернулся к арбалетчикам и приказал:

— Выведите его!

Нейры со страхом переводили взгляды с генерала на жреца.

— Жрецы неприкосновенны! — взвизгнул Имити-ша, выставляя вперед руки. — Боги вас покарают!

— С должным почтением выведите, — уже раздраженно добавил Тмир-ван. — Слово Тмир-вана: пусть гнев богов обрушится на меня, а вы будете моими руками, мои верные воины. Почтенному Имити-ша нужно отдохнуть.

— Да как ты смеешь! — визжал жрец, когда его тащили наружу. Пленник наблюдал за всем этим из-под занавеси красных с седой прядью волос, и Тмир-ван почувствовал облегчение, что отбил его, не позволил убить. Но не успел он удивиться этому чувству, как снаружи затряслась земля, раздался гул, невыносимый, оглушающий рев — сквозь который, как чириканье безумной птички, доносились фанатичные вопли жреца:

— Боги уходят в новый мир! Боги уходят в новый мир!

Земля затряслась сильнее и Тмир-ван выскочил из шатра. Там его помощники, тейрхи, с благоговением смотрели в небо. Нейры упали на колени рядом с бьющимся в экстазе лбом о землю жрецом. А генерал, удерживаясь за ребра шатра, раз за разом поворачивал голову туда, где с небес один за другим в порталы на разных краях равнины входили боги.

* * *

Нории, все еще слабый, но уже не умирающий, способный хотя бы поднять голову и пошевелить руками и ногами, остался наедине с молодым иномирянином, который и привез его сюда со жрецом. Снаружи грохотало так, что заныли кости, заныл череп и зубы от вибрации воздуха и земли.

А он слушал свое тело. Сила Ключа сделала все, что могла, уведя его от смерти, и кровь богов в его жилах тоже смогла его подлатать. Но хватит ли его на рывок? Всего на один рывок к вратам?

Одна рука срослась, а вторая все еще торчала костью из запястья.

Во время допроса сердце Владыки билось размеренно и слабо — он заставлял его так биться, — и голова была пуста, — он заставлял себя думать вяло, тихо, — но тело было полно тяжелого, грозного гнева. Этого гнева было слишком много для слабого истерзанного тела, и потому он сводил судорогой мышцы, заставлял от бессилия сжимать зубы до боли.

Только бы Ангелина поняла. Только бы не вздумала идти сюда. Она рациональна, она послушает его.

Он прикрыл глаза и едва заметно усмехнулся, покачав головой. И прислушался к тому, что происходит снаружи, хотя разобрать что-то через грохот было очень сложно. Сколько там народу? Сколько они пробудут там? Хватит ли у него силы справиться с оставшимся здесь врагом? Или нет? Сенсуальное воздействие притушило их бдительность, но как понять, насколько он смог заморочить их?