— У меня тик начнется, если ты еще что-нибудь сломаешь, артист хренов, — пробурчал Тандаджи, принимая из рук ласково улыбающейся Мегеры кружку с парным молоком. — Я подумаю, дай мне время до завтра.
— Молодой человек, я так и буду перед вами с вытянутой рукой стоять? — неприятно прошелестела бабушка-ликвидаторша. — Берите, курящим молоко особо полезно. Люк молоко не любил с детства, но поспешно затушил сигарету, пробормотал «Спасибо», взял кружку из крепких старушкиных рук и послушно начал пить.
«Итак, что мы имеем. Старшая сестра украдена драконом. Вторая умучена королевскими делами. Одна младшая пропала в горах, второй ребенок ходит непривычно угрюмым и собирается бросать учебу. Самая младшая чудит в школе, похоже, превращение из деревенской девчонки в принцессу вскружило ей голову. И только ты бодро шагаешь над пропастью, потому что подсела на адреналин, а заняться тебе нечем».
Я дочистила зубы, скептически глядя на себя в зеркало. Вчера я проколола уши, сделала сразу шесть дырок, и в мочках, и в хрящиках, и сразу прикупила себе некрикливых сложных серег, цепочек и прочей радости. И сейчас, глядя на свое отражение, впервые подумала, что веду себя, как подросток в период бунта, дорвавшийся до свободы. Мартину, правда, понравилось, он сказал, что длинные серьги совершенно изумительно сочетаются с моими короткими волосами. Он же не знал, как болели с непривычки мочки и как распухла эта красота вечером. Поэтому сегодня в ушах скромно красовались гигиенические гвоздики.
Утро понедельника, после того, как мы узнали о пропаже Полли, выдалось нелегким. Все выходные искали информацию, надеялись, что сестричка наша быстро найдется. Василина была непривычно тяжела и сосредоточена. Отец рассеян и задумчив. Мариан позавтракал быстро, сухо попрощался и ушел быстро. Опять он переживал все, как свои личные ошибки. Алина вяло ковыряла ложкой чудную творожную запеканку, и сидела, надув губы. Хотела бы я знать, что у нее произошло. Ребенок отговорился плохим самочувствием, но я еще помнила, как она бегала в школу с температурой, и не верила. Но давить не стала, переболеет и сама расскажет. Каролина уже ушла в школу, торжественно пообещав, что не будет больше хамить учителям и принимать подарки от одноклассников.
Василина долго втолковывала ей, что малявку задабривают не потому, что она такая замечательная сама по себе, а потому, что она сестра королевы. И дети лордов, скорее всего, давно уже науськаны папами и мамами, чтобы подружиться с ней и стать ближе к трону.
У меня в школе подруга была одна, Катька Симонова, и она точно дружила со мной не за какие-то привилегии. Интересно было бы знать, что с ней, кстати. Надо найти, пообщаться. Если захочет, конечно.
Я долго решалась, бродила вокруг трубки, выходила в парк курить, затем все-таки набрала номер главврача.
— Приемная Новикова, чем могу быть полезна? Интересно, когда это Олег Николаевич успел обзавестись секретаршей?
— Здравствуйте. Могу я поговорить с Олегом Николаевичем? Я бывший сотрудник, Богуславская Марина, по поводу работы.
— Секундочку, — стук трубки, голоса, какой-то скрежет. Главврач прокашлялся, посопел и заговорил:
— Эээээ… Марина … Станиславовна? Чем могу быть полезен?
— Здравствуйте, — повторила я немного нервно. — Олег Николаевич, это я.
— Да-да, эээ, я уже понял. Я прямо воочию увидела, как он сопит и вытирает лоб платком.
— Я хотела извиниться за то, что пропала так внезапно и подвела вас. Сами понимаете, обстоятельства…
— Да… да, Марина Станиславовна. Какие извинения, что вы. Со мной уже говорили… из госбезопасности. Никаких претензий я не имею.
— Скажите, а в больнице, кроме вас… кто-то знает? — осторожно уточнила я, все-таки не выдерживая и закуривая вторую сигарету.
Осенний ветер задувал под домашнее платье, и зубы уже начали постукивать.
— Что вы, что вы… я и сам-то понял… когда отца вашего по телевизору увидел… но никому не говорил, что вы… Меня этот разговор двух испуганных оленей начинал уже веселить, и как-то полегчало. Несмотря на холод.
— Олег Николаевич, а я вот по какому поводу. Может, вы меня возьмете обратно на работу? Я понимаю, что с обучением я уже пролетела, но ведь опыт у меня есть… конечно я не смогу теперь работать так же плотно, но у нас ведь всегда нехватка персонала, свои смены я буду отводить честно, как все… Бедный главврач аж икнул на том конце провода, задышал тяжело.
— Марина Станиславовна… я даже и не знаю. Вы же теперь выглядите… да. Как я объясню персоналу, пациентам?
— А мы никому не скажем, что я — это та самая Богуславская, Олег Николаевич, — тоном опытной заговорщицы начала я. — Просто примете меня на работу, как нового сотрудника, и все.
— Да как же так? — разволновался бывший начальник. — Вы же… статус… как вы сможете работать? У нас простая больница, сами знаете. Никаких удобств не сможем создать. Может, в королевский лазарет пойдете? Они не смогут отказать. Да и я как смогу вами командовать, теперь-то?