Королевская кровь 5

   - С нашей помощью бы справилась, - отрезала Ангелина, не повышая голос. В гостиной ощутимо похолодало. - Все можно пережить. Пережили же мы смерть мамы. Любовь — не то чувство, которое нельзя заглушить.

   - Откуда тебе знать? - горько спросила Василина. - Ты думаешь, я слепая? Думаешь, отшвырнула своего дракона и рано или поздно в душу придет мир? Не придет, Ани. Не придет. И ты поймешь это. Поймешь, что нельзя так жить. И я бы не смогла без Мариана, если бы знала, что могла спасти его и не сделала этого. И Полина бы не смогла.

   Ангелина не опускала взгляд, но лицо ее постепенно бледнело и глаза светлели, превращаясь в куски льда. Василина не видела себя со стороны — но в гостиной уже щелкал занавесками ветерок, и под ногами сестер ковер схватывался узорчатым инеем.

   - Я, - очень четко произнесла Ани, - не желаю обсуждать свои отношения с Нории ни с кем. И я не хочу больше слышать этого, Вася.

   - А придется! - зло крикнула королева. - Потому что кроме меня вас видели и слышали и Гюнтер, и Луциус. И половина двора Бермонта. И я хочу понимать, чего ждать дальше. Я хочу знать, что произошло в Песках, черт побери! Потому что я беспокоюсь за тебя! У меня стойкое ощущение, что ты загоняешь себя в пропасть, Ани! Если ты любишь его…

   - Не люблю, - отчеканила Ангелина. По стенам с треском побежала изморозь, с жалким звоном взорвалась и осыпалась люстра.

   - Не ври мне! – крикнула Василина.

   С сухим треском начали лопаться окна, и занавески больше не трепетали — стучали по стенам, покрывшись льдом.

   - Почему ты врешь? - в бешенстве кричала королева на замораживающуюся прямо на глазах, прямую, как статуя, Ани — по ее одежде, по волосам бежали вверх полосы инея и дышало от нее таким холодом, что ковер стал скручиваться, поднимаясь. - Неужели ты думаешь, что я перестану уважать тебя или восхищаться тобой за это? Или кто-то из нас? Ани, да мы счастливы будем, если ты хоть раз проявишь слабость! Поля в шкуре медведицы живее тебя! Нельзя хоронить себя заживо! Боги! Да крикни ты! Поплачь!

   - Не смей разговаривать со мной в таком тоне, - каким-то утробным голосом процедила Ангелина. - Уйди, Василина, немедленно!

   - Нет, - жестко и яростно рявкнула королева. Застонали от мороза стены, и гостиная не выдержала — полетели друг навстречу другу осколки стекол, лепнины и сворачиваемые в щепу столики и стулья, клочьями под вой ветра начал рваться ковер, и одежда сестер тоже потянулась друг к другу — они же обе чуть отклонились назад, глядя друг другу в глаза, тяжело дыша и стараясь успокоиться. Предметы до них не долетали — осыпались золой и каплями расплавленного стекла у ног. Грохот стоял страшный, будто гигантский механизм со скрежетом быстро перемалывал огромные камни.

   И закончилось все почти одновременно — стуком щепы и осколков, осыпавшихся на пол, когда улегся локальный ураган. Вася покачнулась, оперлась о щиплющую пальцы сухим холодом стену, Ани стояла прямо и прерывисто, с сипами дышала. И долго старшие дочери дома Рудлог молчали, приходя в себя под похрустывание откладывающегося льда и шелест ветра в разбитых окнах, ожидая, кто из них заговорит первой. Так долго, что от стен и пола потянулись вверх языки тумана.

   - Хорошо, что мы раньше не ссорились, - устало произнесла Ангелина, оглядываясь. Королева потрясла головой и очень по-взрослому, жестко хмыкнула:

   - Все еще сердишься на меня?

   - Я люблю тебя, Василина, - сдержанно сказала Ани. - Наверное, я вас всех слишком люблю. Поэтому, прошу, не спрашивай меня о Песках. Я расскажу… Возможно, расскажу, когда- нибудь.

   - Больно? - тихо уточнила королева.

   - Невыносимо, - ровно подтвердила Ангелина. Василина потрясла одной ногой, другой, расшвыряла носком туфли обломки вокруг и с облегчением уселась на пол. И Ани, шурша щепками и рискуя порезаться, проследовала к подоконнику, оперлась на него спиной.

   - Что касается того, что тебе нужно знать. Я не выйду за Дармоншира, Василина.

   - Как будто я слепая, - грустно ответила королева. - Зачем этот спектакль?

   Ани пожала плечами.

   - Купировать сплетни, умиротворить Инландера и дать время остыть Марине. В последнем очень не уверена, Вась. На одно рассчитываю — что если он возьмет ее, то у него хватит чести предложить ей руку и имя. И наша Марина не откажется из принципа. Он… интересный человек. Не слабый, Василина. Далеко не слабый.

   Василина расстроенно махнула рукой, ничего не говоря.

   - По поводу Полины, - Ани помолчала. - Наверное, я сознаю, что даже будь ты против, Поля все равно настояла бы на своем. Но и ты пойми меня, Вась. Я так привыкла, что вы во главе угла, что на всех остальных мне плевать. Лишь бы вы были живы. Даже если вы жить не хотите. Так было и будет всегда. Ничего важнее семьи. Ничего и никого важнее вас. И мне трудно… принять, что ты можешь думать по-другому. Что ты легко можешь отпустить кого-то из нас на смерть ради такого эфемерного чувства, как любовь.