Королевская кровь. Книга 10. Часть 1 [СИ]

Небо за их спинами совсем потемнело, а впереди багрово-желтый закат над великой Неру горел на полнеба, словно каленое железо опускалось в воду. Слева, на одном из холмов, светил огнями дворец. Чета ждала там Светлана, и он словно воочию увидел, как стоит она у окна, выглядывая его, и смотрит на темнеющее небо, что отсчитывает время до его отлета.

— Уходя, нужно не оставлять дела без внимания, поэтому я пришел к тебе, — продолжил Владыка. — Если не вернусь и не помогу вернуться тому, за кем иду, ты останешься единственным, кого я учил. Тогда, как закончится война, пойдешь к храму Красного и попросишь учить тебя, как учил он первого из Мастеров. И потом, прежде чем взойти на трон, передашь умение ученикам. И моему сыну, если рука его будет крепкой. Линия Мастеров клинков не должна прерываться, Вей Ши.

Наследник склонил голову, принимая обет.

— А если и я погибну? — неохотно спросил он.

— Я оставлю в камне ворот дворца два клинка, — проговорил Владыка, мечтательно улыбаясь. — Не оскудею. Заговорю обрядом, которому научил меня мой Мастер, будут на них надписи, что доставшему делать дальше. Любой сможет попробовать вытащить их, а осилит — сильнейший. Станут они тогда частями его ауры, и будет он знать, что надо просить у Воина уроков. А если я вернусь, то сам продолжу учить тебя и других учеников, но клинки во вратах оставлю: тот, кто вытащит их, сможет тоже стать моим учеником.

— Я в детстве слышал такие сказки, — кивнул Вей Ши невозмутимо. Но глаза его светились почти детским любопытством.

— Нет ничего более реального, чем сказки, — усмехнулся Четери и встал. — Пора мне, молодой Ши.

На обратном пути он опустился у врат дворца и, прошептав короткий заговор, крест-накрест воткнул клинки в камень слева от кованых створок. Засветились лезвия в темноте, погружаясь, и погасли — только рукоятки и остались налитыми голубоватым сиянием. Четери подергал их, довольно хмыкнул — все сработало как надо, теперь и он сам не сможет достать их, только тот, кто достоин стать его учеником, — и пошел к Светлане.

Она действительно ждала его у окна, уставшая, с печальными глазами, поникшая — и Чет вместе с ней еще заглянул к ее родителям, чтобы коротко попрощаться.

— Эх, — крякнул разволновавшийся Иван Ильич, выслушав собравшегося на войну зятя, — так это, ты хоть винцом бы новость смягчил. Тяжело насухо-то, может…  — он осекся под выразительным взглядом жены.

— Оставляешь Свету одну, — сурово сказала Тамара Алексеевна. — А ей рожать меньше чем через два месяца. Не подождут подвиги-то твои?

— Мам, — дрожащим голосом вступилась Светлана.

— Не подождут, матушка, — кротко сказал Чет, которому прощания эти были тягостны, но обязательны из почтения к родителям. Мама Светы, несколько секунд посверлив его взглядом, вздохнула, поманила к себе, заставила склониться и поцеловала в лоб.

— Пусть тебе помогут боги, — сказала она и взволнованно всхлипнула. — Ты только вернись. Света с тобой счастлива, и хоть я сначала была против, ты мне доказал, что не нужно ей лучшего мужа, Четери. Ты хороший человек, и мы с Ваней тебя полюбили как родного.

— Да-а, — подтвердил Иван Ильич, потер костяшками пальцев покрасневшие глаза, посмотрел на жену, на Свету, едва удерживающуюся от рыданий, и посоветовал дракону: — Ты иди, иди. Иначе тут такой слезоразлив сейчас начнется, что ты и за неделю не улетишь.

Четери хмыкнул, от души пожал понятливому Светиному папе руку и увел жену в их покои.

Светлана не плакала, как и просил он — обняла его в спальне, постояла, греясь в руках, и отпустила. Села на край постели, слушая пение вечерних птиц, вдыхая привычный запах цветов и глядя, как роется муж в большом сундуке. Наконец, Чет выпрямился, держа в руках две фляги.

— Вот что возьму. Набери мне воды из колодца, что в часовне Богини, — попросил он, — своей рукой. Будет мне благословением твоим и благословением Матери в чужой земле.

— А больше ты ничего брать не будешь? — встревожилась Светлана, прижимая фляги к груди.

— У меня есть оружие, — ответил Четери, доставая из сундука и простой нож в ножнах, — остальное я добуду.

Она медленно, ковыляя, словно пытаясь отсрочить неизбежное, отправилась по коридорам дворца к неприметной двери, ведущей к маленькой часовне Синей. Когда она вернулась и подала Чету фляги, холодные от ледяной воды, он прикрепил их к поясу, привлек жену к себе и поцеловал в висок.

— Мне страшнее всего то, что я не смогу получать от тебя весточек, — проговорила Светлана глухо. — Неизвестность страшна, Чет.

— Возможно, у Матвея получится передать тебе весть, — ответил дракон, глядя за окно — туда, где тонкая закатная полоса уже стремительно гасла, уступая ночи. — Но если не выйдет, есть еще способы, женщина.

— Какие? — она поцеловала его, вопросительно заглянула в глаза.

— Будут знаки, — проговорил он. — Рано или поздно поймешь, что они говорят тебе. А если не разберешься, сходи в часовню, шепни вопрос матушке-воде. Она тебя любит, может, покажет что, Света.