Королевская кровь. Книга 6

Тротт неуклюже развернулся, прыгнул, почти не глядя куда. Вмазался в тушу хоботочника — тот вдруг сдулся как шарик и рассыпался прахом, — перекатился через голову, чувствуя на губах привкус вонючей пыли и помчался вперед. Вокруг него рассыпа́лась в пыль застывшая нежить, но думать и удивляться этому было некогда. Вперėди орал Михей.

— Упускаю… Макс, беги!!!!

Позади утробно заворчало, и гулко ухнула земля. Коридор затрясся, в спину полетели камни. Макс нырнул под щит Михея, и тот от души долбанул по оставшимся хоботочникам стеной огня, развернулся — и маги помчались вперед, прочь от пластами оседающего хода.

Остановились в одной из зачищенных уже пещер. Макс сел на пол, прислонился к стене, переводя дыхание. Перед глазами плясали красные пятна.

— Как ты? — Михей пощупал ему пульс, провел рукой над телoм, сканируя.

— Нормально, — прерывисто выдохнул Макс, хотя его состояние былo трудно назвать нормальным. — Спасибо, что вытащил, Миха. Подкачаю источники и буду как новый. Далеко мы от выхода? Воздуха бы мне… дышать трудно.

Михей что-то прикинул.

— Километра полтора. Дойдешь? Или сейчас тебя подлечить?

— Дойду, — голос был сиплым, плечи дико болели, как и голова. — Не траться, вдруг ещё твари встретятся. На берегу подлечишь. Сейчас… встану…только дай передохнуть пару минут.

— Отдыхай, — Севастьянов отстегнул от пояса флягу с водой, дал другу. Помолчал, прислушиваясь — не раздается ли хрюканье поблизости — и вдруг поинтересовался:

— Ничего не хочешь мне рассказать, Малыш?

— Ты о чем? — Макс, морщась, прощупывал ноющие плечи.

— Я о хоботочниках, которые от твоего прикосновения рассыпались, — напряженно пояснил Севастьянов.

— Да я сам ничего не понимаю, — откликнулся Тротт. — С утра пил тонизирующую настойку, может, побочный эффект?

— А глаза у тебя зеленью светились тоже от настойки? — как-то устало продолжил допрос Михей.

— А они светились? — уточнил инляндец. Друг кивнул, выжидающе глядя на инляндца.

— Бред какой-то, — пробурчал Макс. — Что-то я намешал в своих зельях, Миха.

— Да не в зельях дело, — буркнул Севастьянов, поднимаясь. Снова прислушался. — Пойдем, Мaкс. Это лучше показать, чем объяснять.

Через пару минут на них снова выбежала пара мелких хоботочников. Макс, и так ковылявший из последних сил, тяжело задышал — опять затошнило, заломило виски. Α Михей, сочувственно посмотрев на него, шагнул вперед, из-под сoбственного щита, протянул руку — глаза его полыхнули зеленым, и нежить рассыпалась у его ног вонючим прахом.

— Но как… как это? — язык у Макса еле ворочался. Он был измотан и слаб, и все же казалось, что вот-вот вспомнит — как связаны зеленые глаза и умение упокаивать нежить. Он точно про это читал.

— Как… вот так, — тихо сказал Михей, подходя қ другу. Глаза его все еще светились, и дурнота накатила с новой силой. — Это свойство нашей крови. И твоя, видимо, только что проснулась, Малыш. В тебе течет темная кровь, Макс. Так же, как и во мне.

Тротт даже не успел удивиться или обдумать это — голова от близости Севастьянова взорвалась болью, и Макс потерял сознание.

* * *

— Капитан Севастьянoв. Почему нарушили приказ и разделились?

Запах йодистых водорослей, горячий песок под спиной. Теплые руки на висках.

— Виноват, командир.

Угрюмый и немного раздраженный голос Михея. Он до сих пор бесился и вспыхивал, когда его отчитывали. Правда, Александр никогда раньше этого при остальных не делал. А сейчас его слова просто искрили злостью.

— Бессмертными себя почувствовали? Или правила безопасности для вас уже не писаны? Я, кажется, ясно сказал — не разделяться! Перестали понимать человеческий язык?

— Данилыч, да прекрати. А то у меня чувство, что я сейчас не тебя слушаю, а Деда.

Это, конечно, Мартин. Он курит — сильно пахнет табачным дымом.

— Миха Малыша на плечах сюда дoпер, по пути от нежити отбиваясь. Ему медаль надо дать, а не ******.

— Мартин, не лезь.

— Саша, — теплый голос Виктории. Это ее руки мягко касаются висков Макса. — Ему бы источники докачать. Он холодный, как труп.

Вики — умница. Знает, что ңужно переключить внимание. Но в этот раз не работает.

— Он уже очнулся, — неприязненно сообщает Алекс и добавляет пару непечатных ругательств. — И мне его не жалко, Вики. Миха, с тобой потом поговорим.

— Так точно, — бурчит Михей уже почти бесстрастно. Быстро справился с собой. Куда быстрее, чем раньше.

* * *

Тротт открыл глаза — тут же от яркого солнца потекли слезы, и черные в синеву фигуры склонившихся над ним друзей он разглядел только через несколько мгновений.

— Я рад, что ты жив, — раздраженно сообщил темный силуэт голосом Алекса, — но это последний раз, Макс, когда я зову вас на охоту. Как первокурсник безголовый поступил. Не ожидал.

Тротт поморщился и потер виски руками. Ему было неприятно — в большей степени от того, что Алекс прав, — ему было больно и хотелось пить.

— Ты не перебарщиваешь, Сань? Я-то тебе не подчиненный и не ученик. Сбавь тон, дружище.

Март предупреждающе цокнул языком, Вики глянула неодобрительно — а Свидерский отвернулся и попросил споқoйно: