Королевская кровь. Книга 8

Они снова поднимались в гору. Холм сверху был почти лысым, нагретые гранитные пласты попадались все чаще, а папоротники - все реже. Через несколько минут, на самой вершине, Тротт резко остановился, поднял руку. Алина заметила, но от усталости не сразу поняла, что от нее требуется, и продолжала брести вперед под палящим солнцем, пока инляндец не перехватил ее молча за локоть и мягко не закрыл рот ладонью.

Принцесса непонимающе попыталась повернуться к нему, и профессор едва слышно процедил: «Наемники!» и вжал ладонь сильнее. И только тогда сознание прояснилось, и Алинка услышала отдаленные человеческие голоса. А потом и увидела тех, кому они принадлежали. Слева поблескивало море, а внизу, там, где среди редких деревьев проглядывала красноватая вода бегущей к морю и низвергающейся со скалы речушки, у небольшого костра, над которым исходил паром котелок, сидело с десяток вооруженных воинов. Кто-то шумно умывался у воды, там же топтались две стрекозы-раньяра, лениво поедая что-то окровавленное.

Люди подсмеивались, люди пробовали еду - а Алинка застыла от страха. Они с профессором находились на освещенном солнцем пригорке, наемникам достаточно было поднять головы, чтобы их увидеть.

- Привал отменяется, - тихо проговорил Тротт. - Сейчас очень осторожно отступаем назад, Богуславская. И обходим по кругу. Если повезет, раньяры нас не почуют. Они внизу, оглушены запахом крови, не должны. Все понятно?

Она, заледеневшая от страха, кивнула и крепче сжала его ладонь пальцами. И послушно направилась в другую сторону от моря.

Наемники их не заметили. Прошло не меньше получаса - но Алинка все ещё шагала, изо всех сил вцепившись в руку Тротта и вздрагивая. И уже поверила, что удалось уйти, когда инляндец вдруг толкнул ее на землю, сам развернулся, неуловимо, одним движением выхватив из-за пояса нож и, метнув его, бросился назад.

Алина, сжавшись у папоротника, наблюдала, как с бульканьем валится на землю вооруженный до зубов человек с арбалетом в руке - у него из шеи торчал нож, а второй, совсем молодой и худенький, падает на колени и что-то тонко тараторит, с ужасом глядя то на Тротта, то на отрубленную по локоть свою руку - ее он зажимал ладонью, и из-под пальцев у него густо текла кровь. Отрубленная рука с зажатым в пальцах рогом лежала рядом. Договорить он не успел - призрачный клинок вошел в грудь, и наемник свалился рядом с первым убитым.

- Патруль, - негромко объяснил Тротт. Кровь на лезвии исходила дымком, и профессор тряхнул руками - клинки истаяли. Склонился над трупами - достал свой нож, вытер его об одежду покойника - тот продолжал подергиваться, и Алинка, не способная моргнуть, почувствовала, как у нее расплывается в глазах. Инляндец продолжал обыскивать убитых - что-то перекладывал себе из их сумок, взял рог, что-то еще - принцесса с усилием закрыла глаза и часто задышала. У нее опять плясали перед глазами точки, и, не сиди она уже на земле, точно упала бы в обморок.

- Не вздумайте потерять сознание, - предупредил Тротт сухо, подхватывая одно из тел и затаскивая его под корни папоротника. Уложил туда и другого, кое-как прикрыл опавшими гигантскими листьями, недовольно покачал головой, постарался убрать следы крови.

- Хороший следопыт заметит, конечно, - объяснил он, подходя к принцессе. Протянул руку. - Идемте, Богуславская.

Руки у него тоже были в крови, и Алинка тяжело задышала, мотнула головой и поднялась сама.

- Почему вы не пощадили его? - сдавленно спросила она через некоторое время. - Он же просил о милосердии… да?

- Алина, - с раздражением ответил Тротт, не поворачиваясь, - поверьте, по сравнению с тем, что они сделали бы с вами, успей он подуть в рог, смерть - самое милосердное. Этот мир не терпит сочувствия к врагам, не обманывайтесь. Гуманизм здесь считается слабостью. И главное правило - либо ты убиваешь, либо тебя.

До вечера она шла как в тумане, ела то, что инляндец ей давал, пила из фляги - и только к сумеркам поняла, что это не их фляга, а одного из убитых - и ее все-таки накрыло тошнотой, и принцесса, тяжело дыша, долго держалась за ствол и плакала, пока ее выворачивало. Сил двигаться дальше не было.

- Ну, все, все, - рот ей вытерли какой-то холстиной, оторвали от дерева, - хватит. Нужно идти, Алина. Еще несколько часов. Мы должны уйти как можно дальше.

Остаток пути она не запомнила. Кажется, над ними опять несколько раз пролетали стрекозы, и лорд Тротт прикрывал ее собой, вжимая в папоротники. Ее начало знобить, проклятый бок и спина болели все сильнее. Принцесса бы так и брела, пока не упала, но в какой-то момент ее остановили и наклонили, принявшись лить на волосы прохладную воду и умывать.

Стало чуть полегче. Алина увидела, что стоит по щиколотки в ручье, а вокруг темная ночь. К лицу снова прикоснулась мужская ладонь - принцессе показалось, что она чувствует вкус крови, и она тяжело задышала, слабыми руками оттолкнула спутника и пошла в воду.

Макс Тротт