Королевская кровь. Книга третья

Лорд Максимилиан Тротт, находясь в прекрасном расположении духа, выставлял таймеры на центрифугах. Он снова весь был в работе, и ему было хорошо и комфортно. До тех пор, пока не зазвонил телефон.

Он не взял бы, но проклятая трубка пиликала настойчиво и мерзко, поэтому инляндец поднял ее, чтобы отключить, посмотрел на экран — и поднес к уху.

— Ситников, — произнес он раздраженно, выходя в гостиную, — вас опять нужно спасать?

— Простите, профессор, — расстроенно пробасил семикурсник в трубку. — Не меня. Извините, пожалуйста. У меня сестра в странном сне, не просыпается. Вы не могли бы ее посмотреть, попробовать разбудить? Вы же сильный менталист…

Тротт поднял глаза к потолку и мысленно проклял тот день, когда он согласился заниматься с двумя увальнями, которые теперь считали его чем-то вроде личного помощника.

— Ситников, я не могу вам помочь, — объяснил он терпеливо. — Я бы сказал, что у меня нет времени, но даже если б я захотел, я не восстановился еще. Вызывайте скорую, это может быть симптомом целого ряда болезней — от опухоли до обыкновенного невроза. И, — добавил он, — на следующей неделе начнем занятия по тому же графику. Если вы не передумали, конечно.

— Не передумал, — буркнул Ситников в трубку и отключился. Макс недовольно поглядел на экран, отключил звук и вернулся в лабораторию. Но, перед тем, как начать работу, надел наушники и врубил любимый жесткий рок. Чтобы ничего уже точно не могло отвлечь.

Агент, наблюдающий за Светланой Никольской, был немного озадачен. Сегодня среда, объект должен был выйти на работу, после которой поступило распоряжение встретить ее и вежливо доставить в управление. Но она не вышла. За занавесками квартиры было видно какое-то шевеление. Интуиция, подруга всех хороших разведчиков, настойчиво твердила, что что-то здесь не так. И он, поколебавшись, все-таки набрал непосредственного начальника.

Тот выслушал его доклад молча и поблагодарил за работу.

Через полчаса в квартиру к Никольским постучались сотрудники Зеленого крыла. И с некоторым удивлением застали там спящую «наживку» для дракона, осматривающего ее врача, родителей в состоянии невменяемости и огромного студента-семикурсника, недавно награжденного за спасение пятой Рудлог.

Светлана не проснулась ни после манипуляций штатного менталиста, ни после довольно энергичных потряхиваний, пресеченных отцом Никольской, резко заявившим, что еще раз — и он с удовольствием сядет в тюрьму, но чрезмерно активный сотрудник получит по лицу. Мать Светланы со слезами рассказывала историю дочери утешающему ее Ситникову, тот слушал и с удивлением косился на свою двоюродную сестру, спокойно посапывающую среди творящегося вокруг бедлама. Врач требовал, чтобы девушку отправили в больницу, прокололи ей стимуляторы для мозга, отец спрашивал, достаточно ли они безвредны для беременных.

И продолжалось бы это безобразие долго, если бы в квартире не открылось Зеркало и не появился штатный маг, а за ним — сухой и невозмутимый Тандаджи, которому надоело ждать, пока Никольскую приведут ему для беседы. Тидусс мгновенно оценил обстановку, остановил взгляд на знакомом ему героическом студенте, с видом мученика посмотрел в окно, на голубое небо, и начал отдавать распоряжения.

Несчастную девушку, о которой обязательно нужно позаботиться — в королевский лазарет, под особую охрану. «Уникальный случай, — сказал он настороженным родителям и располагающе улыбнулся — но тревоги во взглядах стало еще больше, — ей необходимы лучшие врачи».

Студента попросили удалиться, дабы не мешать транспортировке, и дали обещание, что он, конечно, может навестить сестру в лазарете.

Врача отпустили, поблагодарив за профессионализм и неравнодушие.

Сотрудникам велели ехать в управление и заниматься делами.

А растерянные родители как-то незаметно для себя оказались за столом, в обществе совсем не страшного, а даже приятного и все решившего начальника разведуправления, напоили его чаем, угостили пирогами, и под мягкие сочувственные расспросы рассказали все, что знали.

Тандаджи вернулся в Управление только через два часа. Он очень устал быть милым, до такой степени, что заболели скулы. И, чтобы восстановить душевное равновесие, устроил внеочередное совещание с старшими групп поиска Ангелины Рудлог.

Группы успехами похвастаться по понятным причинам не могли, единственная зацепка — любовница дракона — спала в лазарете под питательной капельницей. Врачи разводили руками — пациентка здорова, мозг функционирует превосходно, виталисты не нашли никаких новообразований или нарушения кровотока, что могло бы позволить квалифицировать ее состояние как продолжительную потерю сознания. Штатные менталисты по очереди пробовали пробиться к ней в голову и одинаково растерянно отступали — Никольская была защищена мощным ментальным блоком, справиться с которым они были не в состоянии.

— Единственное, что могу сказать, — докладывал старший менталист, — она не испугана, очень спокойна.