Королевская кровь. Книга третья

— Да, для тебя все просто, — довольно пророкотал дракон. — Так ты можешь определять носителей божественной крови. Только с желтыми не усердствуй, можно ментальный удар получить. А теперь то же самое, только со своим пламенем. Ощути его. Потрогай. Сможешь нащупать потоки — сможешь управлять ими.

— Как это должно ощущаться? — спросила принцесса, не открывая глаз.

— Как будто ты сжимаешь в руке чье-то сердце и можешь заставить его биться быстрее или замереть. Или как будто пытаешься удержать двух драконов за извивающиеся хвосты.

— Очень смешно и информативно, — пробормотала она, чувствуя себя слепой и неумелой. Со стороны Нории веяло прохладой и это отвлекало. Перед внутренним взором, вздымаясь языками пламени выше деревьев, медленно крутился огненный смерч, весь состоящий из жгутов чистой энергии, и она растерялась — вот она сидит у дерева, и она — человек, а вот она лениво и торжественно кружит потоками пламени, и она — огонь, огромный, высокий, мощный. Закружилась голова, будто принцесса смотрела на землю с высоты.

— Хочешь, рассержу тебя? Тогда сразу все увидишь, — предложил дракон, посмеиваясь. Отвлек ее — Ани снова была в своем теле, и она сердито взглянула на греющегося на солнце Владыку, поджала губы. Вспомнила чувство покалывания в кончиках пальцев, будто по подушечкам ударяли туго натянутые струны стихии. Попыталась нащупать эти струны — не руками, ощущениями. Струна легла в ладонь, принцесса рефлекторно сжала кулак — и тут же почувствовала «извивающийся драконий хвост» — в руке пульсировала, билась, как живая горячая змея, огненная энергия, рассерженно ворчала и плевалась искрами.

Открыла глаза и совсем неприлично уставилась на едва видимую огненную плеть, с шипением стелящуюся по траве, выжигающую ее, изворачивающуюся петлями, тухнущую в близкой воде пруда, ойкнула и выпустила ее из руки. И тут же устыдилась своего поведения.

На берегу пруда сидел щенок тер-сели, будто весь состоящий из прозрачной воды, в которой отражалось небо, и с опаской принюхивался к дымку от подпалин на берегу. Дракон улыбнулся, видимо, вид у нее был совсем растерянный.

— Теперь у тебя все получится. Только тренируйся на открытой местности, Ани-лиша.

— А … это всегда будет в виде плети? — спросила старшая Рудлог.

— Потом будешь придавать ту форму, которая удобнее, — пояснил Нории. — Мне удобней плети. Четери формирует клинки, их ты видела. Энти предпочитает снаряды.

Щенок побрел к ней, улегся в ногах, и она настороженно потрогала его пальцами ноги. Как есть капля воды, только большая и в форме страшненькой собаки.

— Тут только водяные духи живут? — поинтересовалась Ангелина.

— Они нам ближе, — Владыка привстал, облокотился на руку, — поэтому и живут рядом. Есть еще духи. Их великое множество. Подожди, сейчас покажу, — он прислушался к чему-то и засвистел — мелодично, с переливами, короткую музыкальную фразу несколько раз подряд.

Засвистел ветерок и стало совсем хорошо. Щенок поднял голову, прислушался, рявкнул-тявкнул, и в ответ ему возмущенно засвистели невидимки, так громко, что тер-сели прыгнул назад и попытался забиться принцессе под коленку. Вода, впитанная в озере, медленно уходила в землю, и он снова становился прозрачным.

На пальцы Нории села, соткавшись из воздуха, диковинная зверушка — крошечный, размером с воробья, котенок с крыльями, такого цвета, какого бывает рассеянное перьевое облако, освещаемое светом. И он сам был как маленькое перьевое облачко, с туманным пушком, с прозрачными светлыми глазами. То ли котенок, то ли пушистая совушка с четырьмя лапами. Засвистел, кося глазами на Ангелину.

Дракон приподнялся и осторожно погладил крохотного духа по спине.

— Это анодари, дух воздуха.

— Хороший, — сказала Ани, разглядывая «совенка». Дух что-то чирикнул, взлетел, пронесся мимо, огладив ее щеку ветерком. — Почему они выглядят так? Собаки, котята…

— Они разные бывают, — Нории покосился на пруд, встал, стал раздеваться, и Ангелина опустила глаза. — Просто принимают ту форму, которая им нравится. Подглядели у людей и подражают.

— А кому подражают песчаники? — удивилась Ангелина, разглядывая свои коленки.

— Людям, конечно, — пророкотал дракон гулко. — Разные есть духи. Они не добрые и не злые, просто воплощение той стихии, в которой зародились. Есть духи мертвой земли — песчаники, топники, путаники, вы их еще чертями зовете. И есть духи живой — змеевики, например, они в лесах живут. У каждой стихии свои. А есть еще совсем удивительные, мы их называем анхель, а вы — ангелы. Чистая благодать Триединого. Говорят, там, где они появились, все будет хорошо. Да, Ангелина?

Ани не ответила. Он снял штаны, пошел к пруду. Принцесса упорно смотрела в землю.

— Не хочешь? — спросил он, шлепая по воде.

— Хочу, — сухо ответила первая Рудлог, — но не пойду.

Он хмыкнул, нырнул, поплыл, отфыркиваясь, как конь.

Конь с красной гривой.

Ани отстранилась от ныряющего в пруду дракона, снова закрыла глаза. Нащупала струны пламени уже обеими руками, полюбовалась на играющие обжигающие плети в своих руках. Как все просто. Теперь бы научиться использовать их.